Новый год, пожалуй, один из самых популярных праздников в мире. Телевидения в селе Аамта нет, поэтому праздничное поздравление президент передает письмом, которое зачитывается за несколько минут до нового года, главой администрации. После все расходятся по домам, и в кругу своей семьи, под звон кремлевских курантов в двенадцать часов вместе со всем миром звенят стаканами. Китайская пиротехника и салюты в большом дефиците, зато у каждого под диваном есть автоматы с трассирующими патронами. Рожок за рожком взлетают в небо пули под звуки самодельных, из сурика и серебрянки, взрывчаток. Привычное название «Голубой огонек» в селе Аамта не используется, уж больше не симпатизирует абхазам голубой цвет. Но к елке идут все, поздравляют друг друга, обнимают и целуют. Еще бы, в последний раз ведь в прошлом году виделись. Прямо возле елки начинается празднование: разливают вино, поют песни и обязательно танцуют. Потом непременно кто-то выйдет из толпы и скажет:
– Ора, вы в этом году в моем доме не были!
И всей толпой отправятся к нему и выпьют там по стаканчику. Завертится карусель гостеприимства и начнется ходьба от одного дома к другому. Далее придет Рождество Христово и, пожалуй, самые толерантные в плане религии люди – абхазы, будучи по количеству в равной степени христианами, язычниками и мусульманами, встанут рядом с православными и отпразднуют Великий праздник. А через неделю вся страна поедет в деревни к святым кузням и будет приносить петухов в жертву языческим Богам. Мало кто знает, сколько дней в селе Аамта отмечают Новый год. Даже интернет не знает. Да никому это и не интересно, никто эти дни не считает. Ведь счастливые люди времени не наблюдают.
Где-то после Новогодних праздников…
Два друга Шарах и Тадари находятся на высоком холме возле центральной мельницы и ремонтируют ее. Один подает доски, другой стоит на лестнице и забивает их.
– Тадари, меня один вопрос беспокоит. А как ты так хорошо в школе учился? Физика – пять, математика – пять, – спросил Шарах.
– Элементарно, мой друг, элементарно. Ты забыл, что в то время директором школы была моя бабушка, – друзья рассмеялись, продолжая вспоминать интересные случаи из школьной жизни.
В бизнесе только дедушки
В прекрасный солнечный день в тени фруктового сада, в котором многие деревья обзавелись спелыми, сочными плодами, разнообразию, которого позавидовали бы многие базары, отдыхали два закадычных друга. Фруктовые деревья росли без всякой химии и все плоды висели еще на ветках. Шарах потянулся рукой, собрал полную ладонь вишни и одну за другой принялся закидывать ее в рот. А Тадари, обгрызая косточку персика, вытаскивая из нее остатки мякоти, склонил голову над шахматной доской и задумался. В тени хорошо, а вот за ее пределами жара и духота. В такую погоду нельзя работать – припечет. А если ослушаешься, то солнце может такой подзатыльник выписать, что точно сляжешь на пару недель. Друзья это прекрасно знали, поэтому и решили провести время в саду, играя в одну древнюю и мудрую игру.
– Мне кажется, или я опять проиграл? – с трудом выдавил из себя Тадари. – Все это из-за птичек, которые чирикают над моей головой. Или причиной тому насекомые, кусающие мои ноги.
– А дети? – Тадари указал рукой в сторону футбольного поля, откуда постоянно доносились крики резвящейся детворы. – Вызванный ими шум меня отвлекает. Плюс пятьдесят на дворе. Их что жара стороной обходит? Что им дома не сидится?
– Вольно тебе, не злись. Детей оставь. Солнце их не трогает, и ты не трогай, – рассмеялся Шарах. – Ты лучше причины в своих ходах ищи. Вот я двигаю эту пешку, ставлю сюда коня и вывожу слона, получается Испанская защита. Если слона поставить тут – Итальянская защита. А если первой двинуть пешку от королевы, то игра примет закрытый характер.
– А я как играю?
– Учитывая, что ты вначале двигаешь поочередно все пешки вперед, а потом то же самое пытаешься проделать с остальными фигурами, то я не знаю. В моей книжке по теории такого дебюта нет.