Идёшь с подносом к столику на высокой ножке. Стоишь, и кушаешь.
Мы взяли только первое - по тарелке куриных крылышек в остром соусе. Тарелки были одноразовые и палочки для еды тоже.
- Джин, что делать? Я никогда не пробовала палками есть! – зашептала Маша.
- А то я ела всю жизнь этими девайсами! – Откликнулась я. – Подожди. Давай попробую. А ты посмотришь и повторишь.
- Хорошо!
Так, захватываем палки между пальцев, и вперёд! Не успел ничего сообразить, как всё само пришло в движение. И я уже жую почти горькие крылья. С глаз льются слёзы. Прожевал. Ну, вроде ничего, только немного язык обжёг с непривычки. Маша, посмотрев на меня тоже решается поэкспериментировать. Вначале немного неуклюже, а потом всё быстрее и быстрее, и вот у неё уже стоит пустая тарелка, а передо мной ещё половина порции этих самых крылышек. Она выкидывает тарелку в специальный ящик, и идёт за второй порцией. Приходит и с улыбкой смотрит, как я давлюсь этой, горькой для меня пищей. Хочу побыстрее избавиться от этой порции, жаба душит – целых пять долларов на неё отдал! Но быстро не выходит. Из глаз катятся слёзы…
- А ничего так, вкусно. Слушай, ты ж вроде грузин. А острое не перевариваешь! – Издевается надо мной Маша, хрустя крылышками.
- Я из восточной Грузии. А там такое не едят! Это в западной части острые блюда! – Я бросаюсь к стене-буфету, и хватаю какой-то напиток, похожий на колу. Тут же опустошаю стакан и успокаиваюсь. Горечь во рту вроде пропала. В гробу видал я такую еду!
Наконец мы закончили обедать, потратили обе по двенадцать долларов. Но зато наелись. Теперь Маша уже спокойно рассматривает всё, что происходит в полицейском участке. Вот приводят каких-то двух европейцев в наручниках. По-моему, они из Англии. Мне почему-то так кажется. Маша тоже смотрит на них, они почувствовав взгляд, поворачиваются…. И с криком:
- Гност, Гност! - Отшатываются от нас. Полицейские застыли на месте, а те два вегугина чуть ли не плачут. Маша со зверским блеском в глазах бросается к нам и пытается ударить, но полиция не даёт.
- Это они, они меня топили! – На корейском и русском, мешая слова, орёт она прямо в морды преступников. И тут меня что-то как ударяет! Перед глазами всплывает что-то типа ролика: мы с этими типами пьём кофе на пляже. Едим пирожные. А потом и Маша, и я падаем на песок, не можем ни двинуться, ни крикнуть. Эти свиньи бьют нас ногами, потом опустошают наши рюкзаки, пересыпая всё в красную хозяйственную сумку, а затем тащат нас к воде, и заталкивают поглубже. Я вижу, как из моего и Машиного рта в воду выходят последние пузыри воздуха, и изображение гаснет. Значит, настоящие Джина и Маша погибли от рук этих ублюдков. А нас подселили в их тела…
По-моему Паша – Маша тоже это понял. И с ужасом смотрит на меня. Дай ему сейчас тесак, и он нашинкует этих убийц. Да и я тоже не отстану…
Полицейские начинают новый допрос бандитов. Они кидают на нас испуганные взгляды. Видно, что они морально подавлены появлением «покойниц», и фактически признаются в десяти(!) убийствах девушек и женщин. Сегодня утром они напали на какую-то кореянку. А та оказалась из спецподразделения полиции, и скрутила обоих. После убийц опрашивают уже нас. Мы повторяем то, что каждый из нас видел у себя в мозгу, но вот концовку я выдаю другую (хорошо, что Паша замолк, после того, как дошёл до места, где Машу кинули в воду). Я на ходу выдумываю, что на дне оказалось что-то колючее. И я упала на него. Это привело меня в чувство, и я смогла выбраться из под воды, и вытащить подругу. Полиция идёт проверять наши показания. И при нас связывается с каким-то профессором. Тот подтверждает, что если человек получил дозу наркотика (название не разбираю, он сказал его на латыни), то для того чтобы снять ступор, надо пострадавшего уколоть.
- Но почему мы не помним, зачем приехали в Корею? – Я специально задал этот вопрос, надо же узнать, что настоящие Джин и Маша тут хотели.
- Это одно из побочных действий наркотика. Вы сами ничего не вспомните. Надо всё восстанавливать в Иммиграционной службе, в Сеуле! – Объясняют нам полицейские. В это время приходят двое полицейских, которые несут красную сумку – именно её я и видел в воспоминаниях Джин.
- Вот! В эту сумку они кинули наши вещи! – И я, и Маша указываем на принесённый предмет. Полиция начинает выгребать на стол всё, что там лежит. Находят флаконы с наркотиком, две чёрные маски, пистолет без патронов, восемь паспортов на разные имена и фамилии, где на карточках сами убийцы. Затем достают золотые вещи, пачку долларов, десять паспортов убитых женщин. Среди них и два наших. Их нам обещают передать через посольства наших стран. Пока они идут, как вещественное доказательство. Нам на суд приходить не надо. Всё, что происходило в полицейском участке, фиксируют видеокамеры (голографические). И эти кадры будут в суде в качестве доказательства.