Девушка обернулась и насмешливо посмотрела на Настю.
— Нет, — сказала она. — Не ручные. Просто я им нравлюсь.
— А они не укусят?
— Еще чего! — фыркнула блондинка. — Смотри, какие ласковые. Хочешь погладить?
— Я боюсь, — призналась Настя.
— Не бойся, иди сюда. Они меня слушаются.
Настя прекрасно знала, что даже прирученный дикий зверь все равно остается диким. Они с мамой смотрели страшную передачу про одного льва, который с детства жил у дрессировщика, ел у него с рук … а потом что-то у перевернулось в его львином сознании, и он своего хозяина сожрал. Поэтому Настя никогда в жизни не подошла бы к тигру. Но то — в жизни. А это ведь — фильм? Почти как сон? И она, словно зачарованная, открыла дверь и медленно, не веря себе, пошла прямо к ним. Тигры взглянули на нее подозрительно.
Девушка ободряюще улыбнулась.
— Ну, смелее! Давай, погладь его.
Настя протянула руку и коснулась пушистой шерсти. В голове была одна мысль: «Если мама узнает — убьет»… но как она узнает? Даже если ей такое честно рассказать — подумает, что дочка фантазирует. Тигр был мягкий и теплый, и совсем не страшный. Она рукой чувствовала, как он урчит — точно так же Алинкина Муся мурлыкает.
— Все, хватит. Теперь пора домой, — объявила блондинка.
— Куда вы? — удивилась Настя.
— Видишь пароход? «Евгений Онегин» называется. Ну, отсюда не разглядишь. Эти бестии оттуда. В Одессу плывем! Ну, красавцы, пошли! Марш!
Кошки послушно полезли в воду. Насте стало грустно — вот сейчас она останется тут одна, на этом унылом пляже. А все интересное будет происходить где-то там, без нее.
— А можно, я с вами? — попросила Настя.
— Да пожалуйста! Будешь жить в моей каюте. Я тебя со старпомом познакомлю.
И вот они плывут, держась руками за тигров, — оказывается, так гораздо быстрее, чем грести самому! Кажется, приключение начинает мне нравиться, — подумала Настя.
А у Лехи был кошмар. Едва удалось ему немного отдышаться после встречи с пираньями, как обнаружилось, что он сидит на травке прямо посреди колонии крокодилов. Рептилии флегматично разлеглись на берегу реки, греясь на солнце. Вот говорила мама: не смотри телевизор за обедом! Как в воду глядела…
Вообще-то, — утешал себя Лешка, — крокодилы не так уж и опасны. Например, индейцы говорят: «Лучше один большой крокодил, чем три маленькие пираньи». И уж если он уцелел после встречи с этими зубастыми дьяволами, то теперь и вовсе нечего бояться. Тем более, что это, похоже, кайманы — а они почти безобидные. Вон какие спокойные — сидят себе, никого не трогают. На людей такие нападают редко — то ли дело нильский крокодил… но он живет в Африке, а здесь, судя по всему, Южная Америка. Как он это понял? А очень просто: вон там, чуть поодаль, виднеется шоколадное дерево, а вот там — хинное, на нашу ольху похоже, только листья розоватые. Индейцы лечили его корой малярию. А индейцы, как известно, живут в Америке. Кроме того, есть и еще одно доказательство: пираньи водятся в Амазонке, а вот в Африке их не бывает. Не так уж плохо быть ботаником, как выясняется. Посмотрел бы он сейчас на Ваську, как бы он тут попрыгал. Небось, «мамочка» бы заорал, и никакое карате ему бы не помогло. А вот он — пожалуйста — спокоен и уравновешен. Потому что знания — лучшее оружие.
На всякий случай отойдя от крокодилов на безопасное расстояние, Леша попытался оценить обстановку. Он шел осторожно, каждую минуту ожидая какой-нибудь неприятности, и не торопясь обдумывал сложившееся положение. Значит, так. Главный его враг сейчас — не крокодил: вряд ли нападет, тем более на берегу. А если что — он знает, как защищаться. Накинет ему на пасть петлю (он ее уже скрутил из подвернувшейся под руку лианы) и ляжет на него сверху, чтобы тот не сбил его хвостом. Впрочем, эта блистательная тактика вряд ли понадобится: на суше крокодил бегает не очень быстро, к тому же он никогда не преследует добычу. Его коронный трюк — выскочить из засады, в основном — из воды. Если ты видишь крокодила — значит, успеешь от него убежать.
Гораздо больше его беспокоили те, кого не видно — змеи. Ведь в лесах Амазонии водится королева всех ползающих по земле — анаконда. Она, между прочим, спокойно может убить даже крокодила — небольшого, конечно. Но и тут выходило, что он недаром просиживал дни и ночи над книжками. Ведь спастись от анаконды может только тот, кто знает способ. А он как раз знал. Яда у этой змеи нет, она — не отравительница, а душительница. Свернется кольцом вокруг кролика или, скажем, черепахи, задушит и тогда уже глотает. Человек для нее — конечно, не добыча, поэтому нападает она чаще с целью защиты. Поэтому главное — чтобы змея тебя не испугалась. Желательно, чтобы она вообще приняла тебя за мертвого. Тогда она не станет тебя душить, а попробует сразу проглотить, дуреха. Но поскольку ты очень большой, у нее ничего не выйдет, а когда она пасть пошире раскроет, надо хватать нож и убивать ее. Аборигены знают этот способ и пользуются им для охоты. Впрочем, чаще всего они добывают анаконду, находя ее сладко спящей после обеда. Когда ее желудок полон, она становится вялой и апатичной. Тогда можно тяпнуть ее по голове каким-нибудь камнем и тащить домой. Вообще, дикари не боятся удавов.