Василий Васильевич оставил ружье на подоконнике и бросился вон из комнаты.
Ребята подбежали к окну.
Двор как двор. Ничего не видно. Кусты, несколько цветущих деревьев… Между ними развешенное на веревке белье… Пустые качели…
Старик подошел к кустам, нагнулся, стал что-то подбирать.
— Не соскучишься! — сказал Костя.
— Точно! — радостно подтвердил Саша. Ему никогда еще не было так интересно.
Василий Васильевич вернулся, держа в ладонях несколько трепещущих воробьев.
Он швырнул их на пол. Кошки алчно набросились на добычу. Они урчали, как тигры.
— Ну, что? — Старик внимательно оглядел картины, будто видел их в первый раз.
В комнате еще воняло порохом.
— Вы были в плену, да? — спросил Саша.
Впервые он видел совсем рядом, не в кино, живого человека, который был в фашистском концлагере…
— Что сказать, дядя Вася… — Костя положил руку на Сашино плечо. — Техники не хватает. Со звездами, например, — в лоб.
— Где это было? В Освенциме?
— Нет… Было это не в Польше — в Германии…
— Ну вот! — снова перебил Костя. — Нам же идти пора. Еще наслушаешься… Нас ждут!
— Извините! — Саша взглянул на старика.
Тот неожиданно улыбнулся, огладил усы.
— Тикайте! Только чтоб позже девяти не являлись — мы, старики, рано ложимся. А если оголодаете — приходите раньше…
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Все! К морю пойдем напрямик! — сказал Костя, когда они вышли за калитку. — Какого рожна ты к нему привязался? Пенсионер. Ему делать нечего!
— Я не привязывался.
— Если б не я, сидели бы еще три часа… — Костя свернул в какой-то тупик. — Для живописи талант нужен.
— А у него разве нет?
Костя хотел что-то ответить, но промолчал.
Тупик замыкала высокая белая стена.
— Так и быть, становись! — Костя нагнулся. — Быстро!
Саша вскочил к нему на спину, подтянулся и оказался верхом на стене.
По ту сторону дремал пустой тенистый сад.
Саша подтянул Костю к себе, и они вместе спрыгнули в траву.
Тотчас раздалось злобное шипение.
На поваленном замшелом стволе сидел надутый индюк с фиолетовой шеей.
Они выбежали из сада через раскрытую проволочную калитку.
— Уф! — сказал Костя. — Лет через пять приеду, как человек, сниму номер в «Приморской», прямо на набережной.
Лоснящееся асфальтовое шоссе, изгибаясь, круто уводило вниз. Они сошли с асфальта, продрались сквозь колючий кустарник.
— По следам знаменитых капитанов! — Костя подвел его к мощной ограде с острыми пиками. — Сам товарищ Злыднев здесь пролезал!
Костя встал боком и легко протиснулся между двумя разогнутыми железными прутьями. Саша последовал его примеру.
Под ногами захрустело — дорожка была усыпана белыми ракушками. Вокруг цвели незнакомые кусты и деревья.
— Тихо! — Костя остановился.
Отдаленный, но отчетливый голос произнес:
— Итак, через десять минут на открытой веранде состоится шахматный блицтурнир. Победителя ждет ценный приз. Приглашаются все желающие!
— Послушай, — быстро сказал Костя, — приз нам не помешает. Тем более ценный. Колоссальная удача! Чуешь? А море не убежит.
— Ну тебя к черту! Зачем приехали? Весь день до моря дойти не можем.
— Не день, а утро. От силы полчаса потеряем. Ну, час.
— Вот скукота какая, — ворчал Саша, покорно сворачивая за Костей в боковую аллею парка. Он знал, что если Костя дорвется до шахмат, его уже не оттянешь.
— Сашка! А ты тоже запишись, чтоб не скучать. И тебе веселей, и мне на одного дурака легче.
— Ты что? Я только ходы знаю… Чего позориться!
— Подумаешь — Киселев проиграл! — засмеялся Костя. — А ты возьми псевдоним!
— Какой?
— Какой угодно! Ну, например, Тютькин!
Впереди уже виднелась голубая веранда с прибитыми к решетчатым стенам фанерными шахматными конями.
Участники блицтурнира рассаживались за столики.
— Я тебя где-нибудь подожду, — сказал Саша.
— Ну, валяй! — Костя быстро зашагал к веранде.
Саша немного постоял и побрел по дорожке в глубь парка. Ему представились шахматные столики, самоуверенное лицо Кости…
Никто здесь не знал, что Костя — чемпион Всесоюзной олимпиады.
Саша вдруг поймал себя на мысли, что ему хочется, чтоб Костю обыграли… Что за идиотство?
Дорожка постепенно сузилась в чуть заметную тропинку и привела к глухой каменной ограде.
С ограды угрюмо свешивались узловатые плети — лианы, почти скрывающие узкую деревянную калитку.
Саша прошел вдоль каменной стены, сплошь покрытой какими-то склизкими улитками, и осторожно толкнул калитку.