— Давай докладывай, в моем распоряжении пятнадцать минут.
Виктор полез в папку за бумагами. Мешала бутылка, и он вынул её. Начальник хмыкнул.
— Это что же? Вещдок?
— Почти. Эта бутылка должна помочь мне доказать, что я не мог приехать в субботу…
Начальник не засмеялся: он давно служил в милиции и знал, как трудно здесь порой возвратиться вовремя из командировки, с работы, даже с обычной прогулки.
— Значит, сегодняшний вечер тебе просто необходим, а я, честно говоря, рассчитывал на твой приезд… Ладно, что-нибудь придумаем.
— У меня сегодня совершенно свободный вечер. Она вчера улетела.
— Не насовсем? Ну и отлично! Тогда сегодня выедешь в Аниву. Дело такое…
Тон начальника был довольный: ему-то отъезд Риты оказался как нельзя кстати. Виктор почувствовал себя немного обиженным.
— Хорошо, я сегодня выеду.
Как-то необычно громко зазвонил телефон. Голос начальника:
— Рогов, срочно зайди ко мне.
И в кабинете:
— Тут тебе одна бумага.
Передал телеграмму:
«Южно-Сахалинск УООП Рогову Виктору Рейс 945 6 сентября Макарова».
— Резолюция такова: бегом домой. Наряжайся, утюжься, скоблись. И в аэропорт. В твоем распоряжении — два часа. Успеешь.
— Но у меня люди…
— Я побеседую, оставь материалы.
Вылет владивостокского самолета задержался из-за плохой погоды. Она улучшилась только час назад, и Виктор сразу же выехал в аэропорт. Начищенный и наутюженный, с большим букетом в руках, он был единственным пассажиром в этом ночном автобусе. Кондуктор — молодая девушка — бросала на него любопытные взгляды, а он пытался представить себе, как встретится с Ритой. Тон телеграммы, конечно, сухой, но, во-первых, это не письмо, во-вторых, послано не на домашний адрес, в-третьих… Он обязательно подойдет прямо к самолету и встретит её у трапа. Может быть, ему повезет и подадут не трап, а просто железную лесенку. Тогда он поможет Рите сойти…
На остановке «Больница» в автобус вошла пожилая женщина. Она купила билет и тут же принялась громко рассказывать кондуктору, что за будкой для ожидания двое парней шарят по карманам у пьяного моряка. Виктор с ужасом почувствовал, что он опять опоздает на свидание.
— Может быть, приятели? — спросил он с надеждой.
Женщина недружелюбно посмотрела на него.
— Хороши приятели: один так двинул моряка по физиономии, что тот, сердечный, кровью умылся.
«Нет, нет. Я не могу опоздать на этот раз… Потом старуха могла напутать… Наконец может же кто-нибудь другой прийти на остановку… Я лучше завтра отработаю все двадцать четыре часа. Послезавтра. Весь год. Только не сегодня».
Автобус шел с приличной скоростью. Каждая секунда — лишние метры.
— Остановите машину! — крикнул Виктор водителю.
Подумал: «Постараюсь успеть!» — и вышел в ночь, зная, что не успеет.
На одной из выбоин автобус тряхнуло, и забытый Виктором букет упал на пол.
Старуха и кондуктор ругали милицию, которую в нужный момент никогда не найти.
Владивостокский самолет получил «добро» на посадку…
День, как все. Только покороче: субботний. В двух разных концах Сахалина шестеро судей почти одновременно закончили слушание двух уголовных дел, а председательствующие огласили обвинительные приговоры. Судьи, заседавшие в поселке Ульва Кировского района, приговорили вора-рецидивиста за кражу из магазина и вовлечение несовершеннолетнего в преступную деятельность к шести годам лишения свободы. Их южно-сахалинские коллеги определили меру наказания паре великовозрастных лоботрясов, пытавшихся шестого сентября ограбить на остановке автобуса «Больница» торгового моряка.
Начальник Виктора Рогова «под занавес» получил неприятное известие: кража на одном из складов. Он уже взялся было за телефонную трубку, чтобы вызвать Виктора и поручить ему это дело, как вспомнил о чём-то, улыбнулся и позвонил другому сотруднику.
А в это время делопроизводитель южно-сахалинского загса нервно поглядывала на часы. Она очень торопилась, но тем не менее задержалась на службе уже на пятнадцать «лишних» минут: сегодня истекал срок, назначенный гражданину Рогову и гражданке Макаровой для раздумий после подачи заявления о браке. А их всё нет и нет. «В чём дело? — недоумевала женщина, вспоминая подтянутого юношу в милицейской форме и миловидную девушку в туфлях на тонком каблучке. — Может, что-нибудь случилось?»
— Значит, передумали… А ведь такие, кажется, серьезные… — вслух подытожила она ещё через пять минут и собралась уходить.