Разговор происходил в лагере для военнопленных. Собеседница венгра — офицер фронтовой разведки майор Мария Фортус.
Она долго прощупывала перебежчика. В конце концов пришла к выводу: это мужественный человек, патриот, ненавидящий нацистов. Короче, ему можно верить.
В адрес командования была отослана шифровка. Вскоре пришел приказ — перебежчика доставить в штаб фронта.
Шоссе. Военный вездеход притормозил возле опущенного шлагбаума. Двое патрульных держат машину под прицелом автоматов, третий проверяет документы ее владелицы. В документе есть такие строчки:
«Люди, имущество и транспорт, следуемые с тов. Фортус, проверке и задержанию не подлежат».
Патрульный почтительно возвращает бумагу, берет под козырек.
Шлагбаум взмывает.
Вездеход срывается с места и мчится, мчится…
Советское командование приняло предложение венгерского патриота. Майору Фортус приказано позаботиться, чтобы у него были надежные документы. Увы, пока их нет…
Еще один перебежчик. На допросе выясняется: нужные бланки документов могут найтись на той стороне Дуная, в бункере королевского дворца в Буде.
Той же ночью поисковая группа — майор Фортус и два помощника — переправляются через Дунай. Вскоре разведчики уже в Буде. Одетые в немецкую военную форму, они приближаются к королевскому дворцу. Один из группы остается неподалеку от входа, Мария же с помощником исчезают в подземелье дворца.
Тщательные, шаг за шагом поиски в шкафах и хранилищах бункера. Так проходит час, другой, третий… Наконец удача. Вот они, бесценные бланки! Маша торопливо набивает ими сумку.
И тут воздушный налет. Под ударами бомб вздрагивает земля.
Особенно сильный взрыв. Прямое попадание во дворец. Грохот, гул. Рушится перекрытие, наглухо замуровав подземелье.
Все попытки пробиться к выходу результата не дали. По часам уже давно наступило утро. Здесь же, в каменном склепе, время будто остановилось.
Усталые, подавленные, Фортус и ее спутник присели на груду щебня, чтобы собраться с мыслями, передохнуть. Тогда-то и услышали они отдаленный стук кирок и заступов. Кто-то снаружи пробивал ход в подземелье. Это могли быть только гитлеровцы.
Разведчики приготовили пистолеты и достали гранаты, приготовившись дорого продать свою жизнь.
А стук становился все отчетливей, громче. Стали слышны и голоса. Да, то была немецкая речь.
Вдруг Марию словно ударило. Вскочив на ноги, она припала к нагромождению камней, стала прислушиваться. В ходе незнакомых голосов она различила фальцет своего помощника — того, что оставался наверху.
— Фрау майорин, — по-немецки кричал разведчик, — фрау доктор, потерпите еще немного! Спасение близко! Сейчас наши солдаты расчистят завал. Не нервничайте, фрау доктор, все будет хорошо!
Что означало все это? Откуда взялись «наши солдаты»? Ведь здесь могли быть только немцы… Маша терялась в догадках. Но одно было ясно: помощник давал понять, что ей следует играть роль германского офицера-врача.
Полчаса спустя Фортус и ее спутник вышли из подземелья. У входа в бункер они увидели своего товарища в окружении десятка немецких солдат-артиллеристов. Все почтительно вытянулись, приветствуя «фрау майорин».
Как и полагалось особе в столь высоком офицерском чине, Мария сдержанно поблагодарила тех, кто прорыл траншею в подземелье. Затем она неторопливо проследовала через площадь и, убедившись, что за нею не наблюдают, скрылась в лабиринте улиц Буды. Двое разведчиков двигались за ней.
Оказалось, что немецких солдат привел помощник Фортус, когда понял, что одному с расчисткой завала не справиться. Он рискнул — явился к командиру расположенной неподалеку зенитной батареи и попросил помощи, наскоро придумав подходящее объяснение…
Отойдя подальше от площади, Мария и ее спутники скользнули в развалины какого-то дома. Здесь они отдохнули и подкрепились предусмотрительно захваченными с собой консервами.
Стало смеркаться. Повалил снег — крупные хлопья неслышно садились на хаотическое нагромождение камней и ржавого железа, и вскоре развалины исчезли под белой волнистой пеленой.
Помощники посмотрели на Марию: следовало подумать о возвращении. А она сидела, привалившись к какой-то балке, и напряженно размышляла. Память восстанавливала все то, что патриот-венгр сообщил о своей семье. У него жена и дочурка. Живут здесь, в Буде, — Марии известна улица, номер дома, квартиры. Но вряд ли разыщешь их по прежнему адресу: женщина знала о намерении супруга перейти на сторону Советской Армии и, конечно, понимает, что, как только об этом станет известно гестапо, ей несдобровать. Значит, скорее всего прячется вместе с девочкой… Но все равно надо сделать попытку!