«Что случилось?» — на пальцах спросил он у Божидара, показывая на студента.
Серб обхватил рукой гофрированную трубку противогаза и сделал движение, как бы сдергивая маску.
Артуро приложил ухо к груди парня. Сердце его учащенно билось. «Слава богу, жив! Ух, негодяй! Не выдержал!»
Он показал рукой бойцам: «Несите!» — а сам поспешил вперед.
Еще несколько сот шагов — и проводник остановился у металлической лесенки, поднимающейся вверх, в колодец люка. Рабочий вскарабкался по перекладинам, постучал в крышку. Чьи-то руки ее подняли — и в колодец хлынул холодный воздух. Наверху, на поверхности земли, Артуро стащил противогаз и распрямился: блаженство! Как легко дышать!
Поднялись остальные, вытащили студента. Артуро снял с него противогаз, расстегнул куртку, стал бить по щекам, тереть уши. Лусьяно несколько раз судорожно вздохнул, закашлялся. Открыл глаза.
— Скажи этому стервецу, — со злостью проговорил Артуро, обращаясь к Божидару, — когда вернемся, я отдам его под суд. Этот мальчишка чуть не сорвал нам всю операцию. Спроси у них, — он показал на рабочих, — смогут они укрыть его, пока мы будем работать?
Божидар быстро поговорил с рабочими, они взяли Лусьяно за руки и за ноги. Но он уже пришел в себя, вырвался:
— No! No!
— Уведите! — приказал Артуро. — Пусть ждет. Захватим на обратном пути.
Люк был на краю заводского двора, у стены одного из корпусов. Ночная смена еще работала, и корпус гудел разнотонными шумами. Стекла окон закрашены синей краской. Поэтому все вырисовывалось призрачно. Но после темени подземелья Лаптеву показалось во дворе светлым-светло. Торопливо проходили люди. Резали слух громкие голоса.
Товарищи, встретившие их, подкатили к люку четырехколесную тележку. Бойцы свалили на нее снаряжение, прикрыли сверху куском брезента. Со стороны — рабочие везут какие-то заготовки.
Они обогнули заводской корпус, пересекли двор, поравнялись с приземистым зданием, увенчанным массивной квадратной трубой, наверно — котельной. Рабочий — тот, что шел впереди, — жестом приказал: «Остановитесь!» — и пошептался с Божидаром.
Серб перевел Андрею:
— Вон там, впереди, — главный склад готовой продукции. У ворот часовой.
— Снимешь — и встанешь вместо него.
— Момент! — радостно отозвался Радмилович: ему это дело было больше по душе, чем рыть землю в штольне.
В это мгновение заверещал пронзительный сигнал, и разом послышался многоголосый шум, захлопали железные двери.
«Накрыли? — охолодило Андрея. Но тут же сообразил: — Конец смены. Да, ровно три. Как летит время!»
Рабочие шли из корпусов к заводским воротам. Лаптев подождал, пока из котельной и ближнего корпуса выйдет основная масса людей. У ворот еще шумела толпа. Но дольше тянуть нельзя.
— Иди! — хлопнул он по плечу серба. — А ребятам скажи, чтобы они отвлекли внимание часового.
Божидар пошептался с рабочими. Они вышли из-под навеса котельной, скрывавшего всю группу, пересекли двор и, остановившись метрах в пятидесяти от металлических ворот, преграждавших спуск в подземелье, начали громко браниться, потом чиркнули спичками.
Часовой потребовал, чтобы они отошли, не нарушали светомаскировку. Рабочие крикнули что-то презрительное в ответ. Франкист клацнул затвором карабина, направился к ним.
Тем временем Божидар, обежав вокруг котельной, оказался за его спиной. Откуда только взялась кошачья сноровка в этом огромном теле? Бесшумными прыжками он преодолел немалое расстояние от котельной и обрушился на часового. Солдат рухнул без звука, только лязгнул приклад карабина о камень. Лаптев и остальные бойцы наблюдали за движениями темных фигур, как за кадрами немого кинофильма.
— Скорей! — Андрей ухватился за холодную ручку тележки.
Они подкатили ее к самым воротам. Божидар уже стоял около них с карабином в руках, расставив ноги. Он успел напялить шапку франкиста и опоясаться его ремнем с подсумками поверх брезентовой куртки.
Отключена сигнализация. Отперт замок. Осторожно, придерживая тяжелую створку ворот, бойцы открыли вход в склад. Подхватили рюкзаки с тележки и побежали вниз следом за своим командиром.
Теперь: вырыть минные колодцы, установить взрыватели, очень осторожно снять предохранители: малейшее неверное движение — и боек ударит по капсюлю, — подсоединить часовой механизм и дублирующий провод, соединенный с батареей, — эта батарея самопроизвольно замкнет сеть и пошлет импульс взрывателю через минуту после истечения времени, установленного на часах; и, наконец, в нескольких метрах на пути возможного подхода саперов противника поставить обычные противопехотные мины…