— Звонков не было?
— Никто не звонил, — твердо сказал старший Пересолов. — В смысле Селивановой никто не звонил. Я весь день дома был. Толька, правда, в магазин смотался, а я все время здесь, — Василий, видно поняв, что утром погорячился, хотел поддобриться. — Лечились мы с Толькой сегодня. Ничего, поправились. Хоть снова начинай.
— А этот парнишка... Откуда он?
Анатолий протянул Демину листок.
— Это его адрес и телефон, — сказал Василий. — Вдруг, думаю, пригодится. Вот и велел Тольке все записать.
— Спасибо, — искренне поблагодарил Демин. — Толик, а ты завтра заходи в управление. Повестку я тебе оформлю.
— Постараюсь, — сказал Анатолий.
— Толик, ты не понял. Не надо стараться. Надо прийти.
— Мал он еще, простоват, — пробасил Василий. — Вы, товарищ следователь, не беспокойтесь. Я ему все объясню. Придет.
— Подружка, которая только что приходила, ничего не спрашивала? — повернулся Демин к Сутарихиной.
— Да нет вроде. Только узнала, дома ли Наташа. А я тут же и в рев. Толик ей объяснил. А она глаза подкатила и затылком на стенку пошла.
— Надо же! — восхитился Демин.
— Все в порядке? — спросил Кувакин.
— Да, вполне. Оказывается, у мадам Равской хватило сил дать здесь маленькую гастроль. В обморок падала, воды просила, глаза подкатывала — весь комплект выдала. Тоже, между прочим, кое-что говорит о человеке. Ведь ее никто не заставлял такие номера выкидывать. Не гони, Володя, вниз не надо съезжать, остановись вон там, наверху. Отлично. Теперь, Володя, приготовься. Как только таксист посмотрит в нашу сторону, мигни ему фарами... Давай! Порядок. Он нас заметил. Ну теперь пристраивайся к нему в хвост и валяй. Молодец!
— Рад стараться, — пробурчал водитель.
Судя по всему, Равская не торопилась. Пока таксист заправлял машину, она отошла в сторонку и стояла неподвижно, глядя на светящиеся в снегопаде окна, контуры домов, огни машин. И даже когда таксист подъехал к ней и распахнул дверцу, она не торопилась садиться, видно, не решив еще, куда ей отправиться.
— Твой прогноз, Валя? — спросил Кувакин.
— Поездка у нее должна быть сугубо деловая. Предупредить, договориться, устрашить кое-кого. Ведь не одна работала.
Такси наконец выехало на проезжую часть. Водитель несколько раз мигнул подфарниками — мол, помню о вас, ребята.
— А знаете, куда она едет? — неожиданно сказал Демин. — В ресторан направляется. В тот самый, куда велела Селивановой сегодня приходить. Похоже, выпивончик намечается. Смотри, водитель перестраивается в правый ряд, значит, сейчас остановится у тротуара. Так и есть.
Вокруг громадного стеклянного здания гостиницы светилось зарево. Выше пятого этажа отдельные окна уже не различались, только слабое сияние уходило высоко в небо. Такси остановилось метрах в пятидесяти от главного подъезда, но из него никто не выходил. Прошла минута, вторая, третья.
— Может, мы ее прозевали? — забеспокоился Кувакин.
— Там она, — протянул водитель. — Там, — повторил он.
— Думает, — сказал Демин. — Осторожная баба эта Равская. Нам с ней еще возиться и возиться. Вот сидит она сейчас, смотрит в ветровое стекло и тасует, перебирает поступки, решения, людей, нас с тобой, мы тоже в колоде, и столь презираемый ею Татлин, и уже мертвая Наташа Селиванова...
— Они трогаются, — сказал водитель.
— Подожди, Володя, — остановил его Демин. — Я выхожу. Пойду в ресторан. А ты, Коля, дуй за нею. Связь через дежурного. Докладывай сразу, как только будут новости. Всего!
Тускло мерцающий вестибюль, отделанный холодным серым мрамором, с низкими громадными креслами, круглыми столиками, стойками всевозможных гостиничных служб имел внушительный вид. Он напоминал зал крупного аэропорта, а громкий, разноязычный говор лишь дополнял впечатление.
Гардеробщик мимоходом пренебрежительно взглянул на Демина, его тощий плащ взял брезгливо, двумя пальцами, номерок бросил на стойку не глядя.
— Батя! — Демин поманил гардеробщика пальцем и, наклонившись к самому уху, спросил: — Президент уже здесь?
— Что?! — присел от неожиданности гардеробщик.
— А, так ты не в курсе, — разочарованно протянул Демин. И довольный, не торопясь поднялся на второй этаж, в ресторан с настолько большим залом, что его противоположная стена терялась в голубоватой дымке.
— Простите, — неожиданно возник перед Деминым метрдотель, — но у нас сегодня свободных мест, к сожалению, нет.
— С чем я вас и поздравляю, — сказал Демин. Вежливая нагловатость этого полнеющего, лысеющего человека привела его в хорошее настроение. — Вы давно здесь работаете?
— Да, — помолчав, ответил метрдотель. Что-то сразу изменилось во всем его облике. Перед Деминым уже стоял вполне нормальный человек, с которым можно было разговаривать. Метрдотель после первой же фразы Демина понял, что перед ним не обычный провинциал, от скуки забредший в столь экзотическое место, и что лучше быть осторожным. — Вам что-нибудь нужно узнать?
— Моя фамилия Демин. Следователь прокуратуры.
— Евгений Федорович. Прошу сюда.
За неприметной шторой находилась маленькая комнатка со столом, телефоном и двумя стульями. Демин сел, с силой потер ладонями лицо, словно хотел снять дневную усталость, испытующе взглянул на метрдотеля. Потом вынул из кармана пачку фотографий и положил их на стол.
— Евгений Федорович, постоянных посетителей вы, надеюсь, знаете? Посмотрите, нет ли здесь завсегдатаев? — Демин протянул фотографии, среди которых были и Селиванова и Равская.
Метрдотель взял снимки, перебрал их, внимательно всматриваясь в каждое лицо, потом уверенно вынул портрет Равской и положил его перед Деминым.
— Вот эта дама у нас иногда бывает.
— Кто она?
— Понятия не имею.
— Ну по вашей оценке — купчиха, выпивоха, деловой человек, потаскушка?
— Последнее, пожалуй, ближе всего, — усмехнулся метрдотель. — Хотя я несколько раз наблюдал и сугубо деловые встречи этой дамы с нашими постояльцами, гостями «Интуриста». И вообще, насколько я заметил, она предпочитает л ю б ы е дела, вы меня понимаете, иметь с иностранцами.
— Почему?
— Кошелек потолще, это, конечно, самое важное обстоятельство. А кроме того, они ничем не связаны, на многие вещи смотрят проще. Там, где наш человек будет колебаться, советоваться, у них все отработано. Знаете, они более раскованны, более уверены в себе. Это естественно, приезжают в основном люди состоятельные, сделавшие карьеру, обеспечившие себя на годы вперед. Если я не ошибаюсь, именно с такими людьми она чувствует себя лучше всего... Кстати, не исключено, что она придет сегодня. Ее подружки или товарки, не знаю даже, как их назвать, они уже здесь.
— Даже так... — Демин быстро взглянул на своего собеседника и нахохлился, ссутулился. Надо было срочно принимать решение. Если в зале собрались те, которым Равская назначила встречу, значит... Что это значит? Она тоже должна быть здесь, она и приехала сюда десять минут назад, но не решилась войти. Будет ли оплошностью подойти к ним? Допросить их необходимо в любом случае. Причем лучше сегодня, чем завтра. И самое главное — до того, как с ними побеседует мадам Равская. Да, завтра разговор может оказаться попросту бесполезным. Они будут подготовлены, запуганы, куплены — все, что угодно.
Демин медленно, все еще не приняв решения, поднял трубку телефона, раздумчиво покачал ее на руке...
— Выход в город через восьмерку, — подсказал метрдотель.
— Ну что ж, попробуем через восьмерку, — согласился Демин. Он набрал номер, подождал несколько секунд и вдруг улыбнулся, услышав знакомый голос.
— Иван Константинович, те ребята, которых я просил прошлый раз, час назад... еще не выехали? Ах, уже... Надо бы еще двоих, Иван Константинович... На этот раз в ресторан «Интурист». Нет, ненадолго. Самое большее на час, но немедленно. Чего не бывает... Возможно, задержание. Здесь перед входом в ресторан есть такой шикарный предбанник с креслами, я думаю, они там не будут скучать... Ну всего! К черту!
Демин положил трубку на рычаги.