— Тупица!
В голову мне полетел маленький глиняный кувшинчик с цветами, схваченный эльфийкой с круглого столика. Можно сказать, третий за день, подумал я, едва успевая увернуться. С веселым звоном осколки упали у левой ноги.
— Я девственница! Девственница, слышал?
— Верю-верю! — для убедительности я поднял руки вверх и тут же, чтобы моя прелестная противница не стала праздновать победу, слегка ее урезонил. — Так как там насчет ста дублонов? Они вообще реальны или существуют только в вашем воображении? А? Достойная госпожа Арнувиэль?
Теперь пришел черед пасовать эльфийке. Нестерпимо долго помолчав, она, в конце концов, все-таки неохотно заговорила:
— Видит Бог, Алекс, деньги у меня были, но… Я лишилась их в одной из гостиниц, где останавливалась ранее.
— Лишились? То есть проворонили? — не сдержавшись, осуждающе проворчал я.
— Мне пришлось покидать гостиницу второпях. И дублоны остались в сундучке с вещами.
— Иными словами, вы бежали оттуда сломя голову. Почему?
— Но у меня осталось еще золото, хоть и немного, — попыталась перевести разговор на другое эльфиечка.
— Почему? — я был неумолим.
— Ну хорошо, — она отбросила все сомнения. — Вот вам вся правда, а там хотите — верьте, хотите — нет. Мой отец погиб в битве у Роковой горы, мать же, затосковав, ненадолго его пережила. Вскоре после этого старший брат Эарнил покинул Эльфийский Край, где тогда воцарился мир, и отправился к людям на Границу. Теперь, по причине его отсутствия, средний брат Элриад, стал главой нашего рода Платиновой Колонны, одной из Десяти Опор Государства. И пользуясь своей властью, он решил отдать меня замуж за Фейлинора, второго принца королевства. А я терпеть не могла, да и не могу, этого напыщенного, самодовольного юнца! Словом, я сбежала, прихватив деньги, коня и все необходимое. И куда мне было идти? Конечно же, к старшему брату, ведь только он, вернувшись домой, мог поставить на место зарвавшегося Элриада. Но едва я добралась до ближайшего города Спокойных Земель, как узнала от одного из стражей Границы, возвращающегося после ранения на родину, что Эарнил, или, как его прозвали товарищи, Блистательный Эрни, пропал в Покинутых Землях. И тут, в этом самом городке, меня настигает погоня, посланная братом и ненавистным Фейлинором. Все же я ускользнула от них тогда, но через день они застукали меня в одной маленькой гостинице Нелфаста. На сей раз спасло лишь то, что, бросив золото, одежду да лошадь, я вылезла из окна второго этажа и, чудом не поломав ноги, спрыгнула на землю. Так я осталась без ничего. Вот, собственно, и все, Алекс Стальная Лоза. Теперь решайте, стоит ли со мной связываться.
— Если б вы рассказали все это раньше, милостивая госпожа, — я специально сделал ударение на слове «милостивая», — то наши дороги давно бы уже разошлись. Ну и в историю вы меня впутали! Спасибо. Нет, ну почему тогда, в «Белом Коне», вы с этого не начали? А, госпожа?
— Сами говорите, что тогда я бы ничего не добилась, — не без цинизма, огрызнулась эльфийка.
— Что ж, от своих слов не отказываюсь, — мрачным тоном признал я. — Так оно и есть…
— Да не трусьте, Алекс! Вы же взрослый мужчина, воин Границы! И испугался какой-то погони.
— Какой-то? — я буквально задохнулся от возмущения. — Да у вас совесть была хоть когда-нибудь? Ведь всем в Спокойных Землях известно: стань поперек дороги эльфийским ищейкам или шпионам и все. Каюк! Амба! Либо стрела в глотку, либо отравленный нож в спину.
— Трудно разочаровываться в человеке, — постаралась, как можно тяжелей и артистичней вздохнуть эльфийка. — Воистину, времена настоящих мужчин и рыцарей миновали.
— Другими словами, дураки перевелись, — счел нужным расшифровать я ее слова. — М-да, прискорбно для женщин. А сколько все-таки у вас осталось монет?
Она с презрением швырнула на стол пять золотых.
— Вот-те раз, — это количество умилило меня. — Знаете, госпожа, столько же и у вашего покорного слуги. Ну да Бог с ними, с деньгами-то, если по-честному, я помогу вам просто за один поцелуй. Но здесь, сию же минуту!
— Алекс! — длиннокосая едва не задушила меня в своих объятиях. — Я даже поцелую вас два раза и еще один после возвращения.
— Тогда уж лучше сразу три! — тут же поступило встречное предложение.
— Хорошо-хорошо, вымогатель, — ее чарующий смех вновь зазвучал в моих ушах, перекликаясь звоном серебряных и хрустальных колокольчиков. Она трижды нежно поцеловала в губы, и, готов поклясться чем угодно, такой ласки я не обнаруживал ни у одной из известных мне женщин. Увы, все прекрасное в жизни так мимолетно.