Канцлер говорил почти шёпотом, голос его был бесстрастен, как и всегда, но его слова заставили магистра пережить такое потрясение, каких он не испытывал никогда в жизни. В этом мире не существовало ничего, что могло бы не уместиться в его сознании. Иногда ему поручали сверхсложные задачи, выполнение которых стояло на грани невозможного, но эти задачи всегда были ему понятны. Всё, что касается их выполнения, достаточно быстро складывалось в стройную схему. Он схватывал самую суть задания и вместе с рыцарями Ордена выполнял его. И вот сейчас он почувствовал внутри себя странный распад. Умея выстраивать в безупречную цепочку тысячи фактов и просчитывать действия на сотни шагов вперёд, сейчас, имея дело лишь с несколькими фактами, он не мог предложить даже первого хода. Магистр погрузился в молитву. Канцлер понял это и не мещал ему. Наконец магистр взял со стола высокий хрустальный стакан с родниковой водой, сделал несколько глотков, медленно поставил его на место и сказал:
– Моя молитва недостаточно чиста, поэтому суть происходящего ускользает от меня. Кажется, впервые в жизни, я не могу понять, с чем имею дело. Остаётся одно – рассматривать то, что нам известно по частям, в надежде увидеть в конечном итоге общую картину. Помогите мне, ведь вы старше меня лет на сто.
– Да не на сто, а куда побольше, – грустно улыбнулся канцлер.
– Тем более, – нисколько не удивился магистр. – Итак, первое. Император Мануил просит прислать помощь для защиты Гроба Господня. Но ведь известно, что Иерусалим взят на Небо и Гроб Господень вместе с ним. Святого Града больше нет на земле. Его просто не может быть в условиях земной реальности. Поэтому я и воспринял призыв к защите Гроба Господня как некое художественное допущение с целью создания героической поэмы.
– А царство пресвитера Иоанна, по-твоему, может существовать в условиях земной реальности?
– Не понимаю вопрос, ваше превосходительство, – смущённо улыбнулся магистр.
– Что если всё наше царство, да и нас с тобой в придачу, просто кто-то придумал с целью создания героического романа? А теперь ещё и сокрушается по поводу того, что роман получился не слишком героический.
– Ваше превосходительство, – магистр становился всё более официален, – я могу оперировать фактами только в системе координат царства пресвитера Иоанна.
– Вот именно. Об этом и речь. А кто тебе сказал, что в Божьем мире не существует других координатных систем?
– Но тогда они ни в коем случае не должны пересекаться, потому что на выходе неизбежно возникнет хаос.
– Да неужели ты не понял, что они уже пересеклись, и явно по Божьей воле. Вот оно – послание императора Восточной Римской Империи – в нашем Царстве. И подвиг рыцаря, который его доставил, достаточно свидетельствует о его подлинности.
– Но пока ситуация не вынуждает нас к конкретным действиям. Что если это соблазн, и Бог испытывает нас – достаточно ли у подданных пресвитера духовной мудрости и смирения, чтобы противостоять этому соблазну? Мы можем сейчас ломануться со всей своей необоримой силой во внешний мир, но никого не спасём, а лишь погубим оба мира.
– Если бы не этот вопрос, так никаких других вопросов и не было бы.
После этих слов канцлера магистр начал понемногу обретать внутреннюю опору и уже более уверенно продолжил:
– Я вполне могу допустить, что во внешнем мире есть нечто такое, о существовании чего мы даже не догадывались. Может быть, Гроб Господень по-прежнему на земле, а христианские рыцари сражаются и гибнут, защищая его. Но давайтевспомним, за счёт чего царство пресвитера добилось столь поразительных успехов в духовном строительстве. Уже лет сто, как в нашем царстве ничьи уста не изрекли лжи. Не многие и помнят тех несчастных, которые соврали и тем обрекли себя на горькую участь изгоев. Ни одного смертного греха в нашем царстве больше никто не может совершить. Отношения между нашими людьми абсолютно доброжелательные, они забыли, что такое ненависть. Конечно, подданные пресвитера Иоанна до сих пор совершают некоторые грехи, но это лишь потому, что мы по-прежнему на земле, а не в Царстве Небесном. Мы достигли предельного для земных условий уровня духовного совершенства, при этом полностью решив материальные проблемы. Наши люди живут в прекрасных домах, еду имеют какую захотят и сколько угодно, каждый занимается любимым делом, никто и ни в чём не знает принуждения. Мы лечим любые болезни, едва только они появляются, мы достигли поразительного долголетия. Мы создали прекрасный мир. А за счёт чего? За счёт изоляции от внешнего мира. Вы лучше меня знаете, канцлер, что мы не выбирали изоляцию, она дана нам Богом. С одной стороны наше царство прикрывают непроходимые пограничные горы, с другой стороны – зыбучие пески, а с моря – миролюбивые мусульмане, которым мы даровали свободу веры и процветание, которое они ни на что не променяют. А во внешнем мире правит смертный грех и его носители. Там бушуют страсти, голод, болезни и злоба. Едва только соприкоснувшись с внешним миром, мы впустим к себе всё это и разрушим царство.