— Да, - сказал он после паузы, — если б у меня не было денег, то посадили бы, когда поймали на контрабанде, а так откупился.
Наше общение с ним перешло на янскую волну соперничества. И вскоре я уже рассказывала, что занималась восточными единоборствами, а другие собеседники полностью исчезли из моего поля внимания. А вокруг сгустилась тьма.
Мы до того договорились, что Миша изъявил желание со мной подраться. Я была совсем не против этого, только не на людях. Я предполагала, что он может хорошо драться и быть сильнее меня. Проигрывать всё-таки неприятно.
А так, я его не боялась, драки с мужчинами, которые мне нравились - сильно заводили меня сексуально.
Найти уединённое место в посадке, которая была радом с гоночной трассой, оказалось не сложно. Когда мы остались наедине, то быстро перешли к задуманному - ни он, ни я не стали отказываться от своих слов. Нападала я на него по-настоящему. Миша таки оказался сильнее, и он так увлёкся своим силовым превосходством, что я очень смутилась. От этого неравного положения, мой сексуальный интерес уменьшился. В этот момент я осознала, что нахожусь одна ночью с совершенно незнакомым мужчиной с дружками поблизости в совершенно чужом и незнакомом месте.
Пик смелости у меня обычно приходился на начало, а потом меня догоняет страх. Миша не проявил чуткости к моему изменившемуся настроению и уязвимому положению.
Хотя какая чуткость! у Миши были свои странности. Я бы поняла его, если бы наша драка закончилась сексом. Пусть даже и грубым. Скорее всего, мне бы это понравилось. Но я совершенно не поняла того, что последовало потом.
Гоночные команды расположились на ночлег по палаткам. Миша предложил остаться на ночь в палатке с его товарищами. Я решила, что секса не будет, раз он не случился наедине. Но в таком экстриме его не очень-то и хотелось. Я расслабилась и размечталась о том, как будет приятно спать, обнимая Мишу.
Но не тут-то было. Он решил заняться со мной сексом, когда товарищи похрапывали у него под боком. От ощущения опасности, ни о каком удовольствии и речи быть не могло! Рядом храпело несколько "джентельменов удачи". Меня сковало от страха и чувства и ощущения были словно заморожены.
Но отказать Мише у меня не получилось. Соитие происходило по какой-то инерции. Он мне очень понравился, и я в своём сознании уже спала с ним рядом, обнимая его рукой и ногой. Но мало того, что он занялся со мной сексом рядом с товарищами, он стал настойчиво требовать минет. Ну, это уже было вообще!
Упрямство и самоуважение у меня пропадают в последнюю очередь. Я упёрлась как баран. Нет и всё! Мы долго и яростно с ним препирались из-за минета. А после этого пытались уснуть, повернувшись спинами, очень злые друг на друга.
Но это было ещё не всё. Я так и не смогла заснуть в такой обстановке. А утром выслушивала, как матерились наши соседи, жалуясь на меня и Мишу. Они вылезли из палатки на улицу и очень громко возмущались, используя крепкие выражения. Наверное, так же громко, как и мы с Мишей препирались прошедшей ночью.
Пока я всё это выслушивала, боясь показаться на улице. Миша спал или делал вид, что спит. Мужское племя не переставало удивлять меня в худшую сторону.
Глава 6. Возвращение
Поддержки ждать было не откуда. Я с трудом дождалась, когда по моим расчетам должна была проснуться Лена, чтобы утро было в разгаре. Собралась c силами. Я бы с удовольствием написала, «с достоинством вышла из палатки». Но после пережитого ночью шока, моей «силы духа» хватило на то, чтобы улизнуть из палатки, и прекратить эту мучительную «романтику».
Я тут же отправилась разыскивать Лену, единственного знакомого мне человека в этом месте.
Она, слава Богу (местная поговорка) уже встала и находилась на улице возле фургонов. В коллективе её парня на меня смотрели, мягко говоря, неодобрительно. Но у меня теперь была поддержка в лице Лены. Мы отошли в сторону и долго выговаривались друг другу. Что принесло мне большое облегчение.
У Лены тоже был оригинальный рассказ. Они уединились ночью с Женей на природе, чтобы заняться сексом. И посреди этого процесса стала названивать его мама. А Женя «такой сякой негодяй» прерывал интимный контакт несколько раз, чтобы поговорить с мамой. Представив себе эту трагикомедию, я почувствовала «отпущение грехов».