Приключения барона де Фенеста. Жизнь, рассказанная его детям

Фенест. Это почему?

Эне. Священник тот, родом лотарингец, славился как опытный костоправ и вылечил многих увечных в нашей местности. В то же время он зазывал к себе знакомых слепых и безногих и якобы исцелял их; другим же калекам, чужакам, внушал, что желание исцелиться и вера, выраженная вслух, уже есть начало исцеления. Он построил себе жилище рядом с разрушенной часовней; и года через два с лишком вокруг выросло уже целое поселение из ста двадцати или ста сорока домов, в числе коих было сорок гостиниц и харчевен. Все наши принцы крови да и многие иноземные побывали там. Но дело кончилось плачевно: вздумалось ему подучить одну девку прикинуться бесноватой, с тем чтобы «исцелить» ее на Троицу; но Фервак и Лалозьер[178] переманили ее от него и, отдавши потом в руки правосудия в Орбеке[179], заставили сознаться в мошенничестве. Вслед за чем селение, которое видел я во всем его расцвете, было стерто с лица земли за какие-нибудь два дня. Кардинал же утверждал, что не следовало разоблачать сей обман, ибо он способствовал укреплению благочестия. Подобные махинации прославили в свое время Берн и Женеву; первый – чудом с якобинцами[180], вторую – чудом с усопшими младенцами[181], коих «оживляли» в часовне, кажется, прижигая им затылки раскаленными иглами. Эдаким жульническим проделкам верят лишь те простофили, которые и сами всею душой жаждут обратиться, и, напротив, «вийонады»[182] эти отвращают от церкви умы, желающие приобщиться истинного благочестия, ибо невозможно и грешно строить истину на лжи.

Фенест. Я вам так скажу: бывали, конечно, разные фокусники, что водили за нос верующих; вот взять хоть двух галантерейщиков из Бренна[183], которые водрузили Богоматерь Красного моря[184] на сорочье гнездо, свитое на старом дубе. Набожные прихожане изгрызли этот дуб и растащили его по щепочкам, так что одни корни остались. Однако ваши слова будут причиною тому, что я перестану доверять чудесам.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ Игры и забавы

Фенест. Вот явилась отменная компания для игры; ну что ж, молодцы, сыграем, что ли, в «обдери-короля»[185]? Эх, и славная же игра! А то, еще лучше, в «оббей-грушу»[186]!

Эне. Ну и сумбур же в голове у этого недотепы-барона! Ага, вот и ему пришел черед водить, а Шербоньеру – сторожить его. Карманьоль, взгляни-ка, – твой приятель усерднейшим образом пинает вашего господина в зад, вместо того чтобы охранять его... Неужто же он совсем не боится, что барон догадается, кто его лупит?

Карманьоль. Куда ему, Монсеньор, ведь у нашего господина, ей-же-ей, не все дома. Да и какой из него господин-то!.. Когда вы с ним стоите рядышком, так сразу видать, кто из вас будет поумнее... Ну, слава Богу, отыгрался, наконец!

Фенест. Эти висельники мне всю задницу испинали, но все же я отыгрался. Эй вы, сыграем-ка теперь в чехарду!

Эне. Вот любимая игра придворных; притом один вечно подставляет спину, другие же прыгают. Что ж, забавляйтесь, коли вам угодно, я же пойду взглянуть, как вам приготовили комнату.

Шербоньер. А после возвращайтесь сюда, Монсеньор, ежели хотите позабавиться. Ваши люди затеяли с нашим хозяином «игру в Мишо»[187] – ваш лакей подучил Карманьоля и того, второго, подглядывать из-под повязки, а чтобы барон о том не догадался, велел им попадать в него лишь через раз.

Эне. Вот так оно всегда и бывает: кругом человеку вредят, и никто не остережет его... Эй, сударь, не пора ли вам передохнуть?

Фенест. О, мне бы все нипочем, но этот подлец пребольно хлещет меня самым концом полотенца.

Карманьоль. Что ж я могу поделать, коли не вижу, куда бью!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ Диспут о Преддверии Рая

Фенест. Ну тебя к дьяволу, Карманьоль, с твоими полотенцами, уж больно они хлесткие!.. А все же славно мы провели времечко. Однако потешились и будет. Сдается мне, в это полотенце была завязана мушкетная пуля; сам-то я на такие штуки никогда не пускался – вот хоть развяжите мое да проверьте. Завтра, как пить дать, на загривке шишка вскочит. Лучше бы уж, сударь, я занялся вашим обращением; по крайней мере, хоть пенсион бы себе заработал, да и вы тоже. Уж если отец Кутон кому посулит, считай, пенсион у тебя в кармане... Как он говорит, читая проповедь о пресуществлении[188]: едва слово произнесено – хлоп! он уж тут как тут!

178

Лалозьер Жан (1517–1577) – французский военачальник; сначала он был священником, но в 1548 г. отказался от сана, женился и окунулся в полную опасностей жизнь активного участника Религиозных войн.

179

Орбек – небольшой город в Нормандии.

180

Якобинцы – члены монашеского ордена якобитов. «Чудо», о котором идет речь, произошло в 1509 г. в Берне, где приор доминиканского монастыря инсценировал явление Богоматери одному священнику, дабы доказать превосходство доминиканцев над францисканцами в вопросе о непорочном зачатии (доминиканцы отстаивали тогда тезис о том, что Богоматерь зачала «во грехе»). Для большей «надежности» приор повторил несколько раз свое «чудо». Это получило огласку, приор был разоблачен, судим и приговорен к публичному сожжению вместе с тремя своими сообщниками-монахами, что и было приведено в исполнение 31 мая 1509 г. Обо всей этой истории подробно рассказано в нескольких вышедших тогда же брошюрах.

181

...чудом с усопшими младенцами... – Об этом рассказывает Антуан Фроман в своей книге (см. примеч. 5 к гл. 2, кн. 2). Это «чудо» было разоблачено в 1535 г.

182

«Вийонады» – т. е. проделки в духе Франсуа Вийона.

183

Бренн – каменистая местность в долине Эндра (приток Луары).

184

...Богоматерь Красного моря... – Здесь д’Обинье, вслед за Анри Этьеном («Апология Геродота», гл. XXXVIII), высмеивает распространенную у католиков практику присваивать церквям имя Богоматери с указанием любого, подчас совершенно фантастического, местоположения (Богоматерь Овернская, Богоматерь Лангедокская, Богоматерь-в-полях, Богоматерь морского берега и т. д.).

185

...«обдери-короля»... – Популярная в то время игра, в ходе которой играющие стараются сорвать друг с друга одежду.

186

...«оббей-грушу»... – Игра, в которую любил играть Гаргантюа («Гаргантюа и Пантагрюэль», кн. 1, гл. XXII). Правила этой игры ныне забыты.

187

«...игру в Мишо»... – Игра, по ходу которой водящий с завязанными глазами старается попадать по остальным играющим скатанным в жгут полотенцем. Происхождение названия этой игры неясно.

188

Пресуществление – т. е. «изменение субстанции» хлеба и вина при обряде евхаристии (причащения), воплощающих «тело и кровь» Христа. Таинство евхаристии стало предметом ожесточенных споров протестантов и католиков. Протестанты отрицают именно пресуществление, полагая, что Христос принес жертву лишь однажды, и поэтому обряд не носит, с их точки зрения, священного характера и воспринимается чисто символически. На церковных соборах XV и XVI вв. догмат о пресуществлении получил обоснование и разработку как раз в полемике с воззрениями протестантов. Поэтому понятна полемическая нацеленность д’Обинье.