Стол офицеров гораздо разнообразнее, потому что им разрешается брать с собой в плавание собственные запасы провизии. И готовит еду для каждого старшего офицера — его собственный слуга. Младшим офицерам слуги не положены, поэтому обязанности по приготовлению трапезы для них возлагаются на назначенного капитаном юнгу. Им оказался тот самый парнишка по имени Джим, с которым Василий столкнулся в первый день пребывания на «Олене».
Скурыдин, поглощенный мыслями о разлуке с Джейн, совсем потерял голову и о запасах провизии естественно забыл. Матросского пайка для такого здоровяка, как он, явно не хватало. Статус джентльмена не позволял ему посылать Джима на камбуз, чтобы выклянчить у кока добавку. Смит, добрый и не жадный парень, понял сразу все. Слушая во время своей трапезы, вздохи голодного Василия, лежащего на верхней койке, стюард деликатно предлагал ему спуститься вниз, чтобы отведать яств с его роскошного стола, убеждая гордого соседа наивной хитростью, что, мол, ему все не съесть и продукты придется выбросить за борт! Скурыдин, как бы нехотя соглашался и принимал приглашение. Так они стали друзьями. В Плимуте Василий, опять же с помощью Деворы приобрел запас провизии для себя и рассчитался с ним. Но всегда после этого относился к стюарду с уважением за его заботу о нем. Ведь ничего страшного не случилось бы, если бы он попостился несколько дней до Плимута!
Смит был прекрасным собеседником. Многое он рассказал Василию об офицерах и матросах «Оленя». Оказывается, большинство членов его команды, старые опытные моряки, которые за свою жизнь не раз принимали участие в дальних морских походах. В разное время, на тех или иных кораблях, в составе отрядов кораблей возглавляемых Хэмфри Гилбертом, Френсисом Дрейком, Мартином Фробишером и Томасом Кавендишем они ходили в море, отражали атаки испанцев, сами нападали на их корабли, открывали новые, неведомые земли.
Стюард с восхищением отзывался о капитане «Оленя» Роберте Кроссе.
— На нашем корабле, в случае смертельной опасности, все равны! — говорил он. — Капитан считает, что в таких ситуациях джентльмены наравне с простыми моряками должны тянуть, двигать, поднимать!
Василий, молча с ним соглашался: «Кому интересна не попранная честь аристократа, если корабль из-за него пойдет ко дну!»
Кое-что Девора рассказал Скурыдину о его начальнике, Энтони Дарси. Несмотря на свой заурядный вид, Дарси, в отличие от разряженного как петух первого помощника Дэвида Терри, происходившего из семьи разбогатевшего йомена, которых настоящие аристократы иронично называют «джентльменами в первом поколении», принадлежал к старинному норманнскому роду. Но, поскольку он был младшим сыном в семье барона Фитцджеральда Дарси, то с кончиной отца ему досталось бы только почетное обращение «эсквайр». Понимая, что ему в этой жизни ничего не светит, юный Тони бежал из усадьбы своего отца в ближайший портовый город. Там он устроился юнгой на один из торговых кораблей. Сообразительный юноша быстро сделал карьеру и мог стать капитаном. Но, почему-то остановился на должности навигатора. Может потому, что люди, обличенные наследственной властью и вкусившие плоды ее, в большинстве своем добры и не так честолюбивы, как люди из народа, с уязвленным самолюбием и ожесточившиеся на жизнь. Или понял, что штурман на корабле подчас личность более могущественная и уважаемая, чем сам капитан.
Скурыдин быстро приспособился к трудностям и невзгодам корабельной жизни. Да что там, эти «ягодки» и «цветочки» для бывшего галерного раба!
Жизнь на корабле делилась на вахты, по которым были расписаны почти все члены экипажа. Вахты сменялись через каждые четыре часа. Каждая вахта делилась на восемь склянок. Для определения времени, в ящичке на внешней переборке помещения для кают младших офицеров, рядом с бронзовым корабельным колоколом (рындой), стояли песочные часы. Песок из верхней колбы пересыпался в нижнюю за полчаса. Это время соответствовало одной склянке и отмечалось вахтенным, ударом в рынду. Всего восемь раз за вахту. Когда, после седьмой склянки, песка в верхней колбе оставалось совсем мало, моряки, стоящие на вахте, будили подвахтенных.
Первая вахта начиналась за полночь и продолжалась до восьми утра. Этой вахтой командовал штурман Энтони Дарси. Утренняя и дневная вахты подчинялись первому помощнику капитана Терри. Вечерней вахтой руководил сам капитан.
Вахты бывали разные. Многое зависело от так называемых наблюдателей. Стоит им проморгать появление на горизонте верхушек мачт вражеских кораблей или вовремя не обнаружить рифы мели при входе в бухту, быть беде! Матрос, сидящий в «вороньем гнезде» на грот-мачте, должен был через определенные промежутки времени докладывать обстановку. Тоже делал вахтенный, находящийся на наблюдательной площадке на бушприте.