— Я, — Гриз встал и развел руки в стороны, показывая, что оружия в них нет. — Вы же не нападете на безоружного. При таком-то стечении людей.
— Тогда возьми оружие, — мужик ногой подтолкнул к Гризу что-то круглое и шипастое на длинной ручке.
Оно катиться к рыцарю не пожелало и, прокрутившись, ткнулось в сапог мужика с другой стороны.
— Ну! — рявкнул мужик, подцепив оружие ногой за ручку, и подкинув его к ногам Гриза.
Рыцарь равнодушно посмотрел на лежащую у его ног смертоносную штуку и тяжело вздохнул, всем своим видом показывая, что поднимать его не собирается.
— Трусишь, сме…
— Плотен! — за пышущим жаром, раскрасневшимся мужиком возник высокий человек в кожаной куртке и одетом поверх нее покрытом пылью плаще. — Остынь! — он сжал плечо мужика. — Если он поднимет оружие, ты ляжешь.
— Что-о? — хрипло прошипел мужик.
— То! — рука сильнее сдавила плечо. — Прошу прощения, сэр Роланд, — поклонился человек в плаще. Плотен человек новый в наших местах и легенд ходящих о вас не знает. Он никоим образом не хотел оскорбить вашего оруженосца и уж тем более нанести оскорбление вам. Примете от меня искренние извинения.
Сэр Роланд кивнул, приложив руку к груди, улыбнулся и отвернулся. Однако разгоряченный, настроенный на драку, мужик успокаиваться не собирался. Он заревел, стряхнул с плеча руку плащеносного и выставил перед собой меч.
— Я сделал все, что мог, — устало вздохнул человек в плаще и отступил на шаг. — Только не убейте его, Роланд.
Сэр Гриз миролюбиво улыбнулся. Отступив на шаг, он заложил руки за спину и, не убирая с лица улыбку, склонил голову.
Я ведь уже упоминал о том, что Сэр Роланд Гриз зарабатывал тем, что показывал всем желающим фокусы в обращении с оружием? Но я, наверняка, забыл упомянуть, что и голыми руками рыцарь владел великолепно. Правда, умением этим он пользовался редко, предпочитая долгим и изматывающим кулачным боям, быстрое и болезненное для противника лезвие своего меча. Меч для Сэра рыцаря был продолжением его рук, любимой покладистой женой, сварливой, требующей внимания, тещей, добрым дядькой и кошмарным, но послушным сыном. В общем, меч, для сэра рыцаря, был всем и по ценности, как оружие, несравним ни с чем. Единственное, что могло соперничать с тем неимоверным количеством внимания, что рыцарь уделял мечу, был его любимый конь, но в драке конем не слишком-то помашешь. Сложно его за копыта тягать, хотя если удастся приложить противника, то мало тому точно не покажется.
Но вернемся к кулакам сэра Роланда. Впечатления они не производили. Нет, маленькими они не были, но на моем веку, мое же лицо охаживали кулаки и покрупнее. У того же старшего повара, господина Кярро, они точно были раза в два больше, да еще и все красные, обваренные. Вот такими получать по личику неприятно. Кулаки же Сэра Роланда дело совсем иное. Чистые пальцы, чистые ногти, не стриженные, обломанные, но чистые, ни единого кусочка грязи под ними, только вот разбитые костяшки немного портят впечатление. Вы только не подумайте, что мне нравится, когда по зубам прилетает кулак. Совсем наоборот! Но и в том, чтобы отхватить по выше помянутым зубам ухоженным кулаком, есть своя эстетика.
Мужик с обнаженным, нацеленным в грудь сэра Роланда, мечом эстетом явно не был. Как не был он и умным. Умный бы внял человеку в плаще и смиренно отошел в сторону. Так он мог бы сохранить хотя бы что-то из личного достоинства. Но…
Мужик, ревя и замахиваясь мечом, рванул к Роланду, тот стоял, не шевелясь, и только в последний момент, словно кот, скользнул в сторону. Меч рассек пустоту, чем весьма озадачил мужика. А вот сэр Роланд озадачен не был, он шагнул за спину мужику и легонько так ткнул его ногой в зад. Мужик пролетел добрых пару метров и поцеловал дверь гостиницы, оставив на ней сопливый и слезнявый след. Но даже разбитый нос его не угомонил. Он сплюнул на деревянный настил крыльца кровь, чем вызвал недовольство жены хозяина гостиницы. Высунувшись из дверей, она отвесила ему подзатыльник и тут же нырнула обратно. На этот шлепок мужик внимания не обратил. Развернувшись, он снова бросился на Роланда.
Сэр рыцарь тяжело вздохнул. Он стоял не двигаясь, терпеливо ожидая, когда затянутые пеленой ярости глаза и перекошенный в ужасающем оскале рот окажутся ближе. Движения его руки я не заметил. Мне простительно. Я все еще сидел на земле и лицо мое, а так же глаза были покрыты толстым слоем пыли. Я не видел удара, но мужик замер, выронил меч, схватился за шею. Пошатываясь, он сделал два шага и упал на колени, пытаясь пальцами пропихнуть себе в глотку воздух. Сэр Роланд подошел к нему и, наклонившись тихо, но так, чтобы слышали все, спросил: