– Однако француз поднял много шума, тебе стоит уехать как можно быстрее.
– Сначала мне нужно выяснить, где они откопали эти вещи.
– Мои люди сами все узнают, тебе незачем торчать в Египте. Полиция объявила награду за твою голову.
– Никогда не думал, что моя голова стоит так дорого, – улыбнувшись, я отставил пустую чашечку.
– Не стоит искушать судьбу…
– Хорошо, я уеду, но рассчитываю, что ты выполнишь свое обещание узнать, где этот проходимец откопал свитки и статуэтку.
– Можешь не сомневаться, – Омар утвердительно закивал головой, – а теперь тебе нужно отправиться в порт, в заведение мадам Катрин, там ты встретишь капитана Пруэля, который без лишних вопросов возьмет тебя на борт и перевезет на Крит в обход таможни.
Глава 3
Снова приняв европейский вид, и не расставаясь с саквояжем, я направился в указанное место. Оно оказалось весьма шумным и совершенно не восточным. Обычное портовое заведение без излишних претензий.
– Я ищу капитана Алекса Пруэля, – обратился я бармену. Тот приподнял бровь.
– Который все знает? Пока я его не видел, но вроде он в городе, можете его подождать, если не торопитесь.
– Пожалуй, я подожду, – я оглядел заполненный матросами, девицами неопределенных занятий и вполне определенного поведения и прочей портовой публикой зал.
– Что пить будете? Темно… Жестко лежать… В гостинице же вроде были нормальные матрасы… Странно… Откуда в приличном отеле эти решетки на окнах? Почему темно? Где я
вообще? Голова… однако, похоже большая шишка… Что это? Где я?!! Почему дверь заперта, откройте немедленно! Эй, ты, за окошком, немедленно открой дверь, я тебе говорю… Что значит кто я? Я иностранный гражданин… я требую прокурора, нет, адвоката… да открой же дверь, болван… Что значит, как я сюда попал? Не помню… Проклятье, я действительно не помню! Ничего не помню… Так, надо сосредоточиться. А шишка на макушке приличная, и болит при этом… До чего же нары неудобные. Надо сосредоточиться… Так, я сбежал от людей дю Понта. Это помню. Потом говорил с Омаром, и он послал меня в портовый кабак. Зачем? Ведь зачем-то же послал? Ах, да, я должен был с
кем-то встретиться. С кем? Не помню… голова как пустое ведро… О, вспомнил, с каким-то капитаном. Он должен был взять меня на борт. Встретился я с ним или нет? Не помню… Закройте дверь, свет слепит, он слишком яркий… Какой следователь? Где? Куда вы меня ведете?
Я же сказал, я не помню! Ничего не помню. Какие украденные древности? У кого?! У меня?!!! Где!!!? Ничего я не спрятал… Вот так и не спрятал. Если найдете что,
скажите. Не знаю никаких древностей. Я иностранный гражданин, я требую адвоката. Ни на какие вопросы я отвечать не буду… Какой доктор? Не знаю я никакого доктора. Уберите от меня этот стетоскоп и не размахивайте передо мной пальцами… Я прекрасно вижу, сколько их у вас… Эй,
вы, перестаньте стучать меня по коленкам… Я тебе говорю… Какое сотрясение? У
кого?! У меня? Какого мозга? Да оставьте вы меня в покое, куда вы меня все время тащите? Эй, ты, в белом халате, убери шприц немедленно… Я тебе говор… гово… рю… Не скажу, что Александрийский тюремный лазарет комфортабельное место. Но все же получше, чем камера. Даже матрасы на койках есть. Немного придя в себя, я начал вспоминать, что же произошло. События проступали медленно и по частям, но постепенно картина восстанавливалась.
– Что пить будете? Заказав что-то, я отправился искать свободный столик в не слишком заметном месте.
– Эй, ученый! Я остановился. Один из посетителей в белой рубашке и цилиндрическом кепи, дополненными широким синим кушаком и аляповатыми эполетами, приветственно махал рукой из дальнего угла. Аджюдан Жослен Лярош. Как же помню, помню. Мы с ним ехали в Александрию.
– Какими судьбами?
– Да вот, задержались в городе, а у меня как раз очередь на увольнение. Все лучше, чем в пустыне.
– Ну, это без сомнений. Можно сказать вам повезло.
– Еще как, виски будете? Оно здесь отвратительное, но другого нет…
– Господа угостят даму шампанским? – возле столика появилась накрашенная девица.
– Если даму устроит красное вино, то угостим, – практично заметил Лярош, придирчиво оглядев девицу от перманента до каблуков. Она недовольно надула губы, но заняла место за нашим столиком.
– Жозефина, – представилась девица, – но вы можете называть меня Жози…
– Очень приятно, – заметил Жослен, разглядывая как по волшебству появившегося официанта. В заведение ввалилась очередная партия матросов в широченных клешах и бескозырках с красными помпонами.