Чиполлино взял одну конфетку, пососал её в раздумье и сказал:
– Я тоже думаю, что Помидор так легко не сдастся.
– Но тогда… – испуганно вздохнул Тыква.
Счастливая улыбка сразу сошла с его лица, будто солнце скрылось за тучей.
– Я думаю, нам остаётся одно: спрятать домик.
– Как это так – спрятать?
– Да очень просто. Если б это был дворец, нам бы, конечно, спрятать его не удалось. Но ведь домик такой, маленький, что его можно увезти на тележке тряпичника.
Фасолинка, сын тряпичника, сбегал домой и тотчас же вернулся с тележкой.
– Вы хотите погрузить домик на тележку? – озабоченно спросил кум Тыква.
Он боялся, как бы его драгоценный домик не рассыпался на куски.
– Не беспокойся, ничего с твоим домиком не сделается! – засмеялся Чиполлино.
– А куда мы его повезём? – снова спросил кум Тыква.
– Можно пока затащить его ко мне в погреб, – предложил мастер Виноградинка, – а там посмотрим.
– А если синьор Помидор как-нибудь об этом узнает?
Тут все разом посмотрели на адвоката Горошка, который словно ненароком проходил мимо, делая вид, будто это вовсе не он.
Адвокат покраснел и стал клясться и божиться:
– От меня кавалер Помидор никогда ничего не узнает. Я не доносчик, я честный адвокат!
– В погребе домик отсыреет и может рассыпаться, – робко возразил кум Тыква. – Почему бы не спрятать его в лесу?
– А кто за ним там присмотрит? – спросил Чиполлино.
– В лесу живёт мой знакомый, кум Черника, – сказал профессор Груша. – Можно поручить домик ему. А там видно будет.
На том и порешили.
В несколько минут домик был погружён на тележку. Кум Тыква со вздохом попрощался с ним и отправился к своей внучке, куме Тыквочке, отдохнуть после всех пережитых волнений.
А Чиполлино, Фасолинка и Груша повезли домик в лес. Везти его было нетрудно: он весил не больше, чем птичья клетка.
Кум Черника проживал в прошлогодней каштановой скорлупе, толстой, с шипами. Это была очень тесная квартира, но кум Черника удобно устроился в ней со всем своим имуществом, которое состояло из одной половинки ножниц, заржавленной бритвы, иголки с ниткой и корочки сыра.
Когда кум Черника услышал, о чём его просят; он сначала страшно встревожился:
– Жить в таком большом доме? Нет, я на это никогда не соглашусь. Это невозможно! Что я буду делать один в огромном и пустом дворце? Мне хорошо и в моей каштановой скорлупке. Знаете пословицу: в своём доме и стены помогают.
Однако когда кум Черника узнал, что нужно оказать услугу куму Тыкве, он сразу согласился:
– Я всегда сочувствовал старику. Однажды я предупредил его, что к нему за шиворот заползла гусеница. Ведь я этим, можно сказать, спас его от гибели!
Домик поставили у подножия большого дуба. Чиполлино, Фасолинка и Груша помогли куму Чернике перенести в новую квартиру все его богатства и распрощались, но обещали скоро вернуться с хорошими вестями.
Оставшись один, кум Черника не на шутку обеспокоился: а вдруг к нему нагрянут воры!
«Теперь, когда у меня такой большой дом, – думал он, – меня, конечно, попытаются обокрасть. Кто знает, может быть, меня убьют во сне, вообразив, что у меня спрятаны невесть какие сокровища!»
Он подумал-подумал и решил повесить над дверью колокольчик, а под ним записку, на которой было выведено печатными буквами:
«Покорнейшая просьба к синьорам ворам позвонить в этот колокольчик. Их сейчас же впустят, и они своими глазами убедятся, что здесь красть нечего».
Написав записку, он успокоился и после заката солнца мирно улёгся спать.
В полночь его разбудил звонок.
– Кто там? – спросил кум Черника, выглянув в окно.
– Воры! – ответил грубый голос.
– Иду, иду! Подождите, пожалуйста, я только халат накину, – сказал кум Черника вставая.
Он надел халат, отпер дверь и пригласил воров осмотреть весь дом. Воры оказались двумя здоровенными, высокими парнями с чёрными бородищами. Они по очереди, осторожно, чтобы не набить шишку, всунули головы в домик и очень скоро удостоверились, что тут действительно нечем поживиться.
– Видите, синьоры? Убедились? – радовался кум Черника, потирая руки.
– Хм, да… – пробурчали разочарованные воры.
– Поверьте, мне очень неприятно отпускать вас с пустыми руками, – продолжал Черника. – Не могу ли я чем-нибудь услужить вам? Хотите побриться? У меня здесь есть бритва-правда, старенькая: это наследство моего прадедушки. Но мне кажется, что она ещё кое-как бреет.