– У вас добрая душа, синьорино. – С этими словами мистер Моркоу поклонился Вишенке и пошёл своей дорогой.
Как вы легко можете догадаться, на свист Вишенки кто-то вскоре тоже ответил свистом, но не таким громким, а слегка приглушённым. Вслед за этим на опушке леса, справа от сыщика, закачались ветви кустарника. Вишенка улыбнулся: его друзья были начеку – он вовремя предупредил их о появлении мистера Моркоу и его собаки.
Но и сыщик тоже заметил, как шевелятся кусты. Он бросился на землю и застыл. Собака последовала его примеру.
– Нас окружили! – прошептал сыщик, отплёвываясь от пыли, набившейся ему в нос и рот.
– Факт, факт! – протявкала собака. – Нас окружили!
– Наша задача, – продолжал шёпотом мистер Моркоу, – становится с каждой минутой все труднее и опаснее. Но мы должны во что бы то ни стало поймать беглецов.
– Поймать, поймать! – тихонько отозвалась собака.
Сыщик навёл на кусты свой горный бинокль и стал внимательно их осматривать.
– Кажется, в кустарнике больше никого нет, – сказал он. – Злодеи отступили.
– Какие злодеи? – спросила собака.
– Те, что скрывались в зарослях и шевелили ветвями. Нам остаётся только пойти по их следам, а следы эти безусловно приведут нас в их притон.
Собака не переставала восхищаться догадливостью своего хозяина.
Тем временем люди, скрывавшиеся в кустах, и в самом деле отступали, довольно энергично пробираясь сквозь заросли. Собственно говоря, никого не было видно, и только ветви кустарника ещё слегка колыхались в тех местах, где они прошли. Но мистер Моркоу теперь уже не сомневался, что в кустах прячутся беглецы, и твёрдо решил их выследить.
Через сотню метров тропинка привела сыщика и собаку в лес. Мистер Моркоу и Держи-Хватай прошли несколько шагов и остановились под тенью дуба, чтобы отдохнуть и оценить положение.
Сыщик вытащил из мешка микроскоп и начал внимательно рассматривать пыль на дорожке.
– Никаких следов, хозяин? – с нетерпением спросила собака.
– Ни малейших.
В этот миг снова послышался продолжительный свист, а потом раздались приглушённые крики:
– О-го-го-го-го!
Мистер Моркоу и собака опять бросились на землю.
Крик повторился два или три раза. Вне всякого сомнения, таинственные люди подавали друг другу сигналы.
– Мы в опасности, – спокойно произнёс мистер Моркоу, доставая прибор, похожий на сетку для бабочек.
– Факт, факт! – как эхо откликнулась собака.
– Преступники отрезали нам путь к отступлению и начали обходный манёвр, чтобы напасть на нас сзади. Держи наготове перечницу. Как только они появятся, мы пустим им перец в глаза и накроем их сеткой.
– План очень смелый, – пролаяла собака, – но я слышала, что у злодеев иногда бывают ружья… А что, если они, попав в плен, начнут стрелять?
– Проклятье! – сказал мистер Моркоу. – Признаться, об этом я не подумал.
В этот миг в нескольких шагах от сыщика и собаки, все ещё простёртых на земле, раздался придушенный голос:
– Мистер Моркоу! Мистер Моркоу!
– Женский голос… – сказал сыщик, оглядываясь по сторонам.
– Сюда, мистер Моркоу! Ко мне! – продолжал звать тот же голос.
Собака осмелилась высказать своё предположение.
– По-моему, – пролаяла она, – тут происходит нечто очень загадочное. Женщине угрожает серьёзная опасность. Может быть, она находится в руках бандитов, которые хотят сделать её своей заложницей. Я думаю, нам нужно во что бы то ни стало освободить её.
– Мы не можем заниматься посторонними делами, – сказал мистер Моркоу, рассерженный неуместным вмешательством своего ретивого помощника. – Мы пришли сюда для того, чтобы задержать, арестовать, а не освободить кого-то. У нас точная и ясная цель. Мы не можем делать как раз противоположное тому, за что нам платят. Помните, что вас зовут Держи-Хватай, и делайте своё дело!
В эту минуту из-за кустов снова раздался жалобный, умоляющий крик:
– Мистер Моркоу! Да помогите же! Ради бога, помогите!
В этом голосе слышалось такое отчаяние, что знаменитый сыщик не устоял.
«Женщина просит моей помощи, – подумал он, – и я откажусь помочь ей? Сердца у меня нет, что ли?»
Он озабоченно ощупал левую сторону своей груди под жакетом и вздохнул с облегчением: сердце у него оказалось на месте и билось даже чаще, чем всегда.
Между тем голос постепенно удалялся на север. В той стороне, откуда он доносился, тревожно колыхались кусты, слышался шорох шагов и заглушённый шум борьбы.