Поразмышляв над словами мэтра Гарро весь вечер, Тесса приняла решение, во-первых, пополнить свой значительно поредевший арсенал противоядий и других снадобий и, во-вторых, всё-таки уехать из города. Нового запрета на выезд из столицы им никто из следователей не дал, а процесс над Фридой обойдётся и без их присутствия. Единственная проблема состояла в том, как транспортировать Дарму, но и она была решаема. Билеты, в конце концов, они приобретут не в общий вагон, а в люксовое купе, где смогут просторно расположиться, а довести подругу из мобиля до платформы возможно в специальном кресле на колёсах.
Решив строго следовать плану, ведьма следующим же утром после завтрака отправилась вместе с увязавшимся вместе с ней Нильсом в уже знакомую аптекарскую лавку. Памятуя о неприятном внимании прохожих во время её предыдущей прогулки по центральным улицам столицы, Тесса решила выбрать другую, хоть и длинную, зато более спокойную дорогу вдоль торговых рядов. Неторопливо шагая по узким извилистым улочкам, резко отличающимся от широких центральных проспектов, они разглядывали вещицы, выставленные на продажу в лавках, время от времени останавливаясь и пробуя на вкус сладости. В особенности Тесс пришлось по вкусу лакомство из сладких замороженных сливок, после двух порций которого у девушки поднялось настроение, и на некоторое время показалось, что жизнь налаживается, и все неприятности позади. Со смехом обмениваясь впечатлениями, они продолжили свой путь. Торговцы в разнобой кричали, приглашая то попробовать самые лучшие в столице кексы, то примериться к самым модным в сезоне тканям из Суосского шёлка, то пройтись по наимягчайшим Шаньским коврам. Время от времени их обгоняли груженые повозки с товарами или экипажи с любопытствующими покупателями. Тогда им с Нильсом приходилось отступать в сторону, а иногда даже вжиматься в узкое пространство между выставленными на улицу ящиками с фруктами или резными креслами, настолько узки были эти улочки, которые остались ещё от древнего города, на месте которого была почти пятьсот лет назад выстроена столица. Кроме улочек от него сохранились только виднеющаяся невдалеке крепость, в которой сейчас содержались ожидающие суда и наказания преступники, и обширные подземелья с всё ещё хранящими следы применения магии темницами.
В очередной раз, заслышав за спиной стук копыт и колёс, они с Нильсом, не оглядываясь, заступили под навес оказавшейся рядом лавки, давая дорогу экипажу. Тот мчался слишком быстро для такой узкой улицы, а его повозка, подпрыгивающая по каменной мостовой и мотающаяся из стороны в сторону, задевала выставленные на улицу товары, чем уже заслужила множественные неодобрительные крики торговцев, а кое-где и проклятья. Как раз напротив лавки керамических изделий, где среди горшков и ваз укрылись Тесса с Нильсом, улица делала очередной изгиб. Тем не менее, запряжённые в повозку лошади, дико вращающие глазами и скачущие, казалось, с каждым мгновением всё быстрее, не последовали в том направлении, а понеслись прямо на ошеломлённых подобным поворотом девушку и мальчика. И в скованном ужасом сознании ведьмы молнией вспыхнула одна единственная мысль. Неужели те же ощущения страха и беспомощности испытывала её наставница, которая оказалась точно в таком же положении семь лет назад?
Глава 12
Безумные лошади, казалось, уже были так близко, что девушка могла разглядеть красные прожилки в глазах и выступающую изо рта бурую пену. Осознание того, что история повторяется, и сейчас с сыном Талии Вирд может случиться то же, что и с той самой, отрезвило Тессу настолько, что она с неведомой ей ранее силой подхватила застывшего Нильса подмышки и с ним на руках отскочила в сторону, едва успев вырваться из-под копыт взбесившихся лошадей, которые обрушились на оставшиеся на своих местах глиняные горшки, превращая те в кучу разноцветных осколков. Казалось бы, на этом безумие должно закончиться, но показавшийся Тесс выходцем из преисподней, скалящийся возница, сверкая чёрными провалами вместо глаз, снова поднял лошадей на дыбы, натягивая поводья и заставляя тех повернуться в сторону Нильса и Тессы. А они оказались в буквальном смысле загнанными в угол, образованный зданием керамической лавки и соседним, выступающим вперёд на пару футов. Поэтому, бежать им было просто некуда, а прыгать оставалось только под копыта взбесившихся лошадей. От безысходности Тесса попыталась дотянуться до сознания животных, но оно было полностью окутано густой липкой паутиной, чтобы распутать которую ведьме понадобилось бы несколько часов, а сейчас счёт шёл на доли секунды. Тем не менее, Тесса не собиралась сдаваться и со скоростью, удивившую её саму, прощупывала одну за другой нити, надеясь найти ту, которая потянет за собой и распутает всю паутину и освободит одурманенное сознание лошадей, но внезапно вся паутина исчезла, оставив только сплошную черноту. Опустошённые от управляющей ими воли лошади рухнули навзничь прямо на повозку, которую везли, но одна из них успела копытами задеть Тессу, которая, прижав Нильса вплотную к стене, пыталась закрыть его своим телом. Упавшие лошади и рассыпавшаяся на кусочки повозка добили уцелевшие после первой атаки керамические изделия.
Разъярённый неожиданным убытком владелец керамической лавки был готов устроить самосуд над упавшим возницей, который не успел сбежать от того, что его придавила одна из лошадей, но был остановлен вовремя появившимися жандармами. Сквозь слёзы и от боли в спине, на которую пришелся двойной удар копытами, и от облегчения, что кошмар закончился, Тесса наблюдала, как жандармы заковывают в наручники возницу, оказавшимся обычным человеком, а не демоном. А то, что она приняла за пустые глазницы, оказалось на самом деле необычными чёрными очками. Тот был, на удивление, рад появлению служителей закона и держался надменно, а на ведьму посматривал нагло, словно был уверен, что надолго за решёткой не задержится. Жандармы, растерявшиеся от наплыва торговцев из соседних лавок, каждый из которых пытался первым высказать свои претензии в связи с инцидентом, в конце концов, остановили своё внимание на девушке с прижимающимся к ней бледным мальчишкой и владельце лавки керамических изделий, как очевидных пострадавших, настоятельно попросив тех проехаться с ними в участок для дачи показаний. А для записи показаний остальных свидетелей оставили одного невезучего сослуживца. Тесса предпочла бы, чтобы её отвезли к лекарю или, хотя бы, в аптеку, но не стала сопротивляться. Поведение возницы и то, что она увидела в сознании животных, ей ясно показало, что наезд не был случайностью. К тому же выбравшийся из угла Нильс неожиданно стал умолять жандармов не убивать лошадей, утверждая, что те не бешеные, а их просто заставили. Тут уже Тесс было не отвертеться, и пришлось рассказать и про то, как злобно хохотал возница, и то, как он натягивал поводья, направляя лошадей в их сторону. Для жандармов дело из случайного наезда переходило в статус покушения, а разорённый торговец нашёл, наконец, на кого свалить вину, за обрушившееся на него несчастье, бурча всю дорогу до участка, что теперь-то они за всё ответят.
Устало осматривая помещение столичной жандармерии, Тесс уже в который раз сожалела, что они с Нильсом не сбежали, когда поднялась суматоха после наезда. Встретивший их сержант едва успел спросить её имя, как вступил в перепалку с владельцем керамической лавки. Суть спора сводилась к тому, что торговец желал немедленного возмещения убытков, которые, по его мнению, должна была покрыть Тесса, ведь не просто так же её пытались убить! Сержант же терпеливо раз за разом отвечал, что нужно ждать суда и его решения, а никаких оснований для предъявления подобного запроса пострадавшей леди он не имеет.