И кто с нами после подобного будет считаться? — звонко хлопнула она ладонью по столешнице.
Луками много не навоюешь, чтоб ты знала! Прошло их время, — снова хлопнула амазонка ладонью по столу, словно припечатывая сказанное. — Только эти дуры из Совета этого не понимают. А точнее делают вид, что не понимают, прикарманивая большую часть идущей отсюда и так небогатой добычи для вооружения своих личных отрядов. А меньшую отправляя на эту дурацкую войну с ящерами на границе с Империей.
Нам же не оставляя ни-че-го!
Теперь о перевооружении Второго Пограничного Легиона можно смело забыть на ближайшие несколько лет. Блестяще! — снова звонко хлопнула она ладонью по столу. — Блестяще! — повторила она злобно.
Только вот об этом провале не забывают наши противники. И если мы в самое ближайшее время не выйдем на собственные источники обеспечения, так и скатимся в аутсайдеры.
Знаешь что такое аутсайдеры? — рявкнула она на съёжившуюся под её напором амазонку. — Знаешь, — констатировала она, довольная произведённым эффектом.
Поэтому тебе и поставили задачу подстелиться к твоему бывшему "мужу" и постараться добыть у него если не новую карту сокровищ, то хотя бы сведения, откуда он получает такую точную и достоверную информацию.
Новую, дурёха. Новую информацию. А не то старьё, из-за которого все уже тут в городе передрались.
Не может у него нового не быть. Не мо-жет! — громко, по слогам рявкнула она в полный голос на несчастную амазонку.
Дважды он был на нашем берегу. И дважды, — повысила она голос, — возвращается отсюда с немыслимой для новичка добычей. Это что, по-твоему, простое везенье? Удача? Или, сказки какого-то "призрака"?
Бред! Сотни поисковиков копаются в окрестных холмах и ничего не находят. Или находят жалкое, никому не нужное ржавьё. Этот же просто тыкает пальцем в якобы "первый попавшийся холм", и находит такое, что за его находки тут же начинается немыслимая прежде войны! Где такое видано?
Никто не находит, а он нате вам, пожалуйста. И так ровно два раза подряд. И после этого ты меня будешь уверять что у него нет подробной карты сокровищ? Есть! Не может не быть. Должна быть! Обязана!
У него даже оборудование специальное, оказывается есть для работ под водой. Ни у кого нет, а у него есть. И это, по-твоему, что, тоже случайность?
А вот эти твои слова, что он вдруг, ни с того ни с сего, крайне заинтересовался нашими волокушами для доставки тяжестей. Это что, по-твоему?
Не слишком ли много странностей для одного человека.
— Насчёт одного, это ты, пожалуй, погорячилась подруга, — вдруг вставила и своё слово сидящая чуть в стороне другая амазонка. — По нашим агентурным сведениям, они довольно плотно контактируют с краевыми властями левого берега, и в частности, с так хорошо нам всем знакомым Ведуном.
Ванька, конечно, жук тот ещё, но что муж твой действует не сам по себе, а по его наводке, можно смело предположить.
— Ну конечно, — резко развернулась к ней первая амазонка. — И поэтому данный хлыщ прогнал его представителей из своего отряда сразу же, как только понял что от тех ничего толкового не получишь. И сразу же стал действовать в одиночку. И намного эффективнее.
Не смеши меня. Это значит, у него есть свой источник, независимый. И информации о некоем "призраке", от которого твой "муж" получает столь ценные указивки, полагаю можно верить. Знать бы только где обитается этот его "призрак", — сквозь стиснутые зубы зло процедила первая амазонка. — Я бы его плотно так поспрашивала бы, с кусочком калёного железа в паху.
— Вечно тебе б калёным железом в кого ткнуть, Мара, — недовольно отозвались вторая амазонка. — Мягче надо быть, Мара, мягче. И тогда к тебе потянутся люди. Лаской и таской, милая, большего можно достичь, чем одной таской или одним твоим калёным железом.
— Ну конечно, — сердито развернулась в её сторону другая. — Тебе бы, Светик, всегда бы лаской. Не хватает видать…
Массивное тело Светика, с гибкой грацией матёрого хищника быстро повернулось в гневе к своей собеседнице.
— Прекратить, — тихий неопределённый голос из тёмного угла комнаты разом оборвал начинающийся скандал.
Амазонки мгновенно присмирели. "Лия" замерла, словно кролик под взглядом удава, неверяще глядя на удивительную метаморфозу с такими казалось бы хорошо знакомыми командирами. Оказывается она многого ещё не знала.
— "Тара? Сама Тара? — пронеслась в голове ошалелая растерянная мысль. — Тара из Сенка? Мятежница и смутьянка? Бунтовщица! Бывший командир Речной Стражи, а ныне мятежный вождь восставшего штрафного легиона? Здесь, у нас в пограничье? Мамочка! Во что же это я вляпалась. Уй-й-й".
— Не о том мыслишь, девонька, — донёсся из угла коротенький сухой старческий кашель.
— "Уй, — мысленно схватилась "Лия" за голову. — Ещё один реликт Стражи. Ещё одна легенда. Сама Рысь Белая Ольга Заболоцкая".
— Вляпалась ты крепко, девонька, — тихо рассмеялись из угла. — Куда нам надо! Прямиком в жернова. И теперь у тебя отсюда один только выход. Цени это девонька, не всем выпадает. Или ты с честью справишься с порученным тебе делом, и получаешь в конце сахарную косточку, или так на всю жизнь и останешься нищим десятником пограничной стражи, без малейших перспектив и не вылезающим из каждой глухой дыры, куда тебя вечно будет совать твоё же начальство.
Выбор за тобой, девонька.
Но, об этом ты подумаешь потом. А сейчас, повтори что ты сказала о волокушах. Это интересно.
С чего это твой пройдошистый муженёк, вдруг ни с того ни с сего, не имея, по твоим же словам, за душой ни одной, самой жалкой медной монетки, вдруг озабочивается поиском волокуш для перевозки тяжестей. Да не каких-либо, а тех, найм которых даже для крупных и богатых групп трофейщиков представляет немалую тяготу.
Это что же выходит? Он рассчитывает до начала зимы ещё на какую-то крупную добычу? Значит, подсунутый ему барон с десятком танков на дне озера уже не представляет для него серьёзной ценности? Так, что ли выходит по твоим словам?
Хм, — задумчиво протянула старушка. — Тогда это в корне меняет дело.
Запоминай. Есть тут у нас поблизости пара, другая волокуш, как раз подпадающая под его требования. Передашь своему место где их взять можно и цену, десятины с добычи я думаю хватит. А мы тем временем посмотрим куда он двинется. И двинется ли вообще. Или так и дальше будет из себя бедную сиротку изображать. Глядишь, на косвенных-то его и прокачаем.
Если парню нужна волокуша, то значит он вышел на танк или на тягач, или на что-то подобное. И это хорошо. Это одним только металлом с него мы окупим содержание всей твоей сотни.
Да-да, милочка, не удивляйся, — из угла донёсся коротенький старческий смешок. — Выгорит дело у тебя, быть тебе сотником. Не выгорит — не серчай. Так и останешься на всю свою короткую жизнь десятником. Потому как срок жизни простого десятника в наших краях короток. А там, куда тебя будут посылать, и ещё короче. А если надеешься сбежать — забудь. У тебя дома крючок есть, крепкий.
Который, как я уже вижу, ты скоро подкрепишь ещё парочкой, — донёсся всё оттуда же сухой старческий смешок. — Не удивляйся, мы за всем следим. И особенно за твоими циклами, когда ты на задании. Так что наше знание пусть тебя не удивляет.
И если вздумаешь избавиться от плода — забудь, тебе же будет хуже. Ты нам нужна именно в этом качестве и с такими якорями. Всё будет хорошо — и у тебя всё будет хорошо. Нет — не обессудь.
Так что он говорил по поводу волокуш? Повтори.
— Э…, - поперхнулась пересохшим горлом амазонка. — Речи не шло об одной, двух.
— Не проблема, — взмах руки поторопил её. — Надо, так скажем где и четыре взять можно, и шесть, если надо. Это, как раз не проблема. Куда он собирается двигаться?
— Думаю, — запнулась амазонка, — что и нашему невольному наводчику надо бы тоже что-то предложить, — упрямо набычившись, упёрлась амазонка. — Вряд ли он в следующий раз поведётся на подобное, если и ему не оставить какую-то часть добычи.