В то, что перед ними вдруг окажется три сотни конных лучниц, удивления у него не вызвало совершенно. Чего-то подобного от амазонок он давно ожидал. Он ограбил князя, и по закону воздаяния амазонки пришли ограбить его. Всего делов то. Круговорот материи в природе.
Дождались когда он вывезет из болот всё что сможет, и пришли, как это у них в обычае и было. Явились, как они считали, "за своей долей", желая пограбить слабейшего.
А вот то, что их планам вышел облом, они видать совершенно не ожидали.
— Ну, здравствуйте, девочки
Неторопливо подъехав к шатру, Димон насмешливо поприветствовал двух сидящий под навесом амазонок.
Трое вооружённых старыми немецкими винтовками егерей аккуратно держались у него за спиной, настороженно зыркая на точно такую же группу из трёх вооружённых огнестрелами амазонок, держащуюся чуть в стороне от шатра.
— Никак пришли за своей долей? — насмешливо поинтересовался Димон. — Что-то вы нынче рано.
— Это ты, Дима со временем не дружишь, — с холодной гримасой на лице кивнула приветствуя его правая амазонка. — А права, Мара? — повернула голову она ко второй амазонке. — Кажется, ты ещё должен был быть у болот.
— Ты права, Светик, — согласно кивнула головой и та. — Наш друг Дима, как мне кажется, собирается нас кинуть и по-тихому свались с нашего берега к себе на историческую родину. А нас, сирых и убогих лишить честно заработанного.
— Ай-яй-яй, Дмитрий Ляксаныч, ай-яй-яй, — с искренним сожалением на лице, левая амазонка медленно покачала головой. — Как это нехорошо. Обманывать, в вашем-то положении. Нехорошо это
— Кто? — деланно возмутился Димон. — Я? Я, обманываю? Не-е-ет, — возмущённо раскинул он руки в стороны. — Как вы могли такое обо мне подумать, — ну, совершенно искренне возмутился он. — У нас с вами честный был уговор. Вы предоставляемее мне волокуши с лошадьми, оформляете мне все нужные бумаги, точнее пергаменты, якобы от князя, и не мешаете мне его грабить так, как я посчитаю нужным. А я вам за всё это отстёгиваю десять процентов от добычи.
Я не отказываюсь, — клятвенно прижал он руки к груди, глядя на хмурых амазонок честным, кристально искренним взглядом. — Ваша доля ждёт вас. Целиком вся и полностью. И как только мы прибудем на берег Лонгары, откуда я смогу спокойно переправиться к себе домой на левый берег, так вы сразу же получаете всё оговоренное.
— Мы так не договаривались, — стирая улыбку с лица, сухо проговорила первая. — Уговор был на расчёт сразу. Наша доля здесь и сейчас. Правда, Мара — повернулась она к подруге.
— Правда, — согласно кивнула та головой. — Уговор был однозначен. Бумаги и волокуши в обмен на десятину хабара. И ты должен был ждать нас там, на месте, возле выхода тропы из болот, и не начинать выдвигаться к реке, пока нас нет и мы отъехали по своим делам.
— Всё это не очень красиво выглядит, Димитр Ляксаныч, — тихим, жёстким голосом проговорила вторая амазонка. — Очень похоже на то, что ты собрался нас кинуть.
— Ещё более некрасиво выглядит то, что вы собрались кинуть меня, — жёстким, мгновенно ставшим холодным тоном проговорил Димон. — Вы должны были сидеть на месте и охранять лагерь, пока мы заняты грабежом. Вместо этого вы вдруг сорвались с места и куда-то вас унесло. Причём обеих разом. А вместо себя оставили какую-то молоденькую дурочку, которая на все вопросы отвечала одно: "Не знаю, Дмитрий, Ляксаныч. Не знаю, Дмитрий Ляксаныч. Сказали ждать. Скоро будут. Куда отбыли — не знаю".
Сколько ждать? — ещё более холодно поинтересовался он. — Когда будут? И каким это образом, отъехав с тремя бойцами, вы возвращаетесь с тремя сотнями.
Вы что, девоньки, белены объелись? Или вы за дураков нас держите.
Лагерь полон всякого добра, а охраны нет. У меня на хвосте висит княжеская погоня, каждый день на счету, а вместо того чтобы уносить ноги, вы предлагаете мне сидеть на краю болот и терпеливо ждать неизвестно чего. У вас, девоньки, с головой как, всё в порядке? — взорвался он.
Обоз еле двигается. Скорость — двадцать вёрст в день! Ваши кабысдохи еле ноги таскают, хотя мне прекрасно известно что они могут двигаться вдвое быстрей. Надо лишь увеличить число тягачей и водилов кобылов.
Тьфу ты, — раздражённо выругался Димон. — Совсем с вами зарапортовался. Не тягачей, а этих ваших тяжеловозов. Причём, на каждую волокушу ещё хотя бы по одной паре, а лучше по две. И тогда они сразу ускорятся.
Погонщицы вялые, словно работают из-под палки, а не за процент. Явно тянут время, словно надеются что нас догонит княжеская погоня. Зачем им это нужно — не знаю.