Я думаю об этом мальчишке и чувствую пощипывающие искорки в нервных каналах, попытка уснуть закончилась ничем. Мне казалось, что я лежу на голых досках. Мои нежные нервные окончания означают уязвимость – чувствительность принцессы на горошине. Погибаю без теплой Упругой мужской плоти. План на завтра: овладеть сероглазым мальчиком.
15 августа. План выполнен с опозданием в один день. Стоит пожурить себя за нерасторопность. Вот как все случилось. Два дня назад надела юбку цвета боя быков – красного Общежитие студентов МГУ и черного. Шумя корридным шелком, спустилась в кофейню Мальчишка стоял в вестибюле, свеженький, как фиалка. Познакомил нас вездесущий армянин Рома, протянув мне банальное красное яблоко. Я бездарно кокетничала. Мальчишку зовут Андрей Советов. Весьма смышленого вида. Во взгляде настороженность и вопрос – всерьез ли я стреляю глазками, или это маневр закоренелой кокетки, и можно ли мною попользоваться? Я разрешила его сомнения, назначив свидание на следующий день и приказав ему купить шампанского. Он улыбнулся, обнажив плохие зубы.
Чудесная простодушная улыбка ребенка, втайне уверенного в том, что весь мир принадлежит ему.
Вчера выдался один из тех погожих дней, когда колдовство лета ощущаешь с особенной силой. Солнце расплавило золото московских куполов и лишило граждан всякой способности работать. Я целый день рисовала себе лицо. Выкрасила губы в цвет свежей крови и обвела их жирным черным карандашом. Бр-р-р! Даже страшно подумать, что кто-нибудь может поцеловать этот вампирский рот в сальном блеске.
Выкурила полпачки "Ротманса", и пепельница наполнилась окровавленными окурками.
Одним "бычком" я ловко прижгла медлительного белого таракана. (У нас появился такой редкий вид.) Выстригла себе волосы на лобке и покрыла черным лаком длиннющие ногти.
Вечером встретилась с Андреем. Он мне напомнил веселого щенка, который, высунув язык, часто дышит в благодарность за внимание хозяйки. Забавный малый, очень чистенький и аккуратный, благоухающий одеколоном. В полночь мы поехали к нему домой на метро (он снимает комнату у какого-то полусумасшедшего алкоголика). Я уже полтора года не пользуюсь общественным транспортом, всегда находятся мужчины, способные оплатить такси. В этой поездке в ночном метро было что-то трогательное и невинное. Я вдруг вспомнила, что мне только девятнадцать лет и я студентка, и на мгновение показалось, что ничего, кроме полудетских поцелуев, в моей жизни не было. Андрей всю дорогу скоморошничал, а я демонстрировала ему весь репертуар маленькой шлюшки – черные чулки, черные ногти и черно-красные губы.
Мы, как два мышонка, прокрались в его комнату по скрипучему полу, боясь разбудить вечно пьяного хозяина. На убогом столе вызывающе сверкали серебряные головки двух бутылок шампанского. Они целились в потолок, как два орудия перед праздничным салютом. "Твое приказание выполнено", – сказал Андрей, смеясь. Он заметно нервничал и не знал, как ко мне подступиться. Мы выпили шампанского, и стало ясно, что пора приступать к решительным действиям. "Давай потанцуем", – предложил Андрей, и я с трудом подавила в себе желание рассмеяться. Сколько раз на моей памяти мужчины использовали этот прием! Танец – это так удобно. Тяжелые губы нежных и твердых очертаний совсем близко, вот он наклоняется и старательно целует меня. Милый мальчик еще не научился раздевать женщин, его пальцы запутались в моем поясе для чулок. Меня всегда забавляет переход от романтических поцелуев к прозаическому раздеванию. Партнеры в этот момент стараются не смотреть друг на друга. Мужчины торопливо стаскивают с себя брюки, обнажая бледные волосатые ноги, женщины, портя себе прическу, тянут через голову трещащие по швам платья. И вот оно, первое, дрожащее и неуверенное, прикосновение друг к другу.
У мальчика оказалось хорошее, гладкое и пропорциональное тело. Он двигался стремительно, словно стараясь расплющить меня. Во всем, что он делал со мной, чувствовалось стремление все делать правильно, грамотно и аккуратно. Мальчик знал, что у женщины полагается гладить все эрогенные зоны, а при поцелуе надо просунуть язык между зубами партнерши. И он целеустремленно толкал свой шершавый язык прямо мне в глотку так, что я едва не задохнулась. Он напоминал мне первого ученика, который сдает экзамен. "Наверное, бывший отличник", – подумала я с внутренним смешком. Мальчишка быстро расстрелял свой заряд и обмяк, тяжело дыша, как загнанный пес. Уже засыпая, я чувствовала, как он тычется носом мне в шею, совсем как звереныш в поисках теплого укрытия.
Я проснулась рано и сквозь разрывы в последней тонкой оболочке сна пыталась понять, где же я нахожусь. Я приподнялась, опираясь на локоть, и внимательно рассмотрела человека, спящего рядом, его капризно-вялые губы, длинные Ресницы и "ежик" русых волос. Спросонья я никак не могла подобрать имя к этому лицу. Я вдыхала свежий молочный запах его кожи и изумлялась невинности его лица. Наконец Вспомнила: Андрей Советов. Он почувствовал мой взгляд, Темные ресницы дрогнули, и серые глаза уставились на меня с сонным недоумением. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы установить мою личность. "Доброе утро", – сказал он хриплым голосом. Вежливый мальчуган. В какой-нибудь сексуальной книжке он, наверное, прочитал о том, что женщину после ночи любви необходимо приласкать, что он и сделал, неуверенно потрепав меня по плечу и оставив влажный поцелуй на моей щеке. "Есть хочу", – заявила я требовательным тоном. Он подскочил, засуетился и стал извлекать из маленького ворчащего холодильника продукты. На стол явились маринованные грибы, яичница, хлеб с маслом, чай и варенье. "Люблю хозяйственных мужчин", – пробормотала я, уминая завтрак. Андрей был молчалив и сосредоточен. За чаем я долго придумывала тему для разговора, наконец выбрала самую идиотскую. Я ему во всех подробностях изложила, как я стала женщиной, а он мне так же добросовестно рассказал, как он окончил школу с золотой медалью и как служил в армии. Чудесно, можно уходить.
На улице меня встретило сочное золотистое утро. Я шла, блаженно потягиваясь и радуясь неизвестно чему. Впрочем, одна причина для радости все-таки имелась – хороший завтрак. 18 августа. Ничего примечательного, кроме разговора с Нелей. Она живет на квартире у очередного любовника. Я была у нее в гостях, и мы проболтали до рассвета под пластинку Эллы Фитцджеральд. Я с удовольствием рассказала Неле историю падения бедного Советова. На ее лице появилась неприятная гримаска. Она не переносит, когда кто-нибудь посягает на ее собственность. Но, подавив мимолетный укол ревности, она произнесла своим милым лицемерным голоском: "Ах, Андрюша такой хороший. Ему нужна женщина, которая действительно его полюбит. Он этого заслуживает". И потом совсем другим тоном с нескрываемым интересом спросила: "Скажи, а когда вы занимались любовью, он подкладывал тебе под задницу подушку, чтобы удобнее было трахать?" "Подкладывал", – ответила я, и мы принялись хохотать, как две заговорщицы. 25 августа. До полуночи остается десять минут. Только что от меня ушел любимый мужчина. Мы занимались любовью в грязной ванне, он поливал меня водой и сдирал тонкие шелковистые полоски моей кожи, обгоревшей под волжским солнцем. Два таракана на стене совершали не менее страстный половой акт, мы смыли их сильной струей душа. Прекрасная гибель в момент оргазма.
Я сейчас одна и никак не могу успокоиться. Власть ночи сдавливает горло. Все во мне бурлит, бродит и пенится, сердце бьется звонче и решительнее. Я распахнула все окна в комнате, разделась донага и отдалась легкому ночному ветру, мне открылись тысячи маленьких пор, впитывая до капли августовскую ночь. Какое счастье быть молодой, так остро чувствовать жизнь и так волноваться!
За минуту чудного волнения я расплатилась чувством обиды и жалости к самой себе.
Почему никто не видит меня сейчас, нагую, коричневую от солнца, освещенную тусклыми лучами фонарей?! Некому похвастать загаром, пока он окончательно не облез. Я накинула халат и выскользнула в коридор к телефонному автомату. Долго мучилась раздумьями, кому бы позвонить, листала записную книжку и наконец набрала номер Андрея Советова. Он откликнулся неожиданно бодро: "Ты откуда звонишь? Ты уже в Москве? Я сейчас возьму такси и приеду". "Но это дорого", – возразила я. "У меня есть десять рублей". Я положила трубку и усмехнулась.