– Восхитительно! – шептали одни.
– Ошеломляюще! – говорили другие.
Джонатан потихоньку протиснулся между людьми и подошел к библиотекарскому столу около входа.
– Что это они находят таким восхитительным и ошеломляющим? – спросил он у человека, сидящего за столом.
– Шшш! – предостерег библиотекарь. – Пожалуйста, тише!
Мужчина аккуратно поправил стопку бумаги для записей на столе перед собой. Потом он наклонился вперед и посмотрел поверх очков на Джонатана:
– Это чиновники правительственного Комитета Искусств. Они только что открыли публичную выставку последнего приобретения нашей коллекции живописи.
– Как интересно, – сказал Джонатан.
Вытягивая шею, чтобы хоть что-то увидеть, он пробормотал:
– Я люблю произведения искусства, но где же ваше творение? Это должно быть что-то очень маленькое.
– Как сказать, – проговорил библиотекарь. – Кто-то может сказать, что это очень велико. Это-то и прекрасно в этом произведении. Оно называется «Пространство в полете».
– Но я ничего не вижу, – удивился Джонатан, глядя на белую стену над входом.
– В том-то и дело. Впечатляет, правда? – библиотекарь устремил отсутствующий взор в пространство. – Ничто не схватывает полную сущность духа человеческой борьбы за это возвышенное чувство сознания, которое появляется, когда сравниваешь полноту теплоты тончайших оттенков и чувственное осознание нашей внутренней природы. Ничто не позволяет так полно познать наше воображение.
Джонатан мотнул головой, стряхивая дурман, и раздраженно спросил:
– Так что, там действительно ничего нет? Как ничто может быть искусством?
– Почему же, это как раз то, что делает его самым уравнительским выражением искусства. Правительственный Комитет по Искусству тщательно проводит лотерею по отбору, – заявил библиотекарь.
– Лотерею по отбору произведений искусства? Какая еще лотерея?
– Когда-то, специально назначенный Совет Прекрасных Искусств осуществлял выбор, – начал рассказ мужчина. – В начале членов Совета критиковали за то, что они потакали своим собственным вкусам или вкусам своих друзей. Потом их обвинили в цензуре тех произведений, которые им не нравились. Поскольку простые граждане, через налоги, платили за предпочтения Совета, люди воспротивились элите.
– А почему бы им не назначить другой Совет? – предложил Джонатан.
– О, мы пробовали много раз. Но те, кто не был в Совете, никогда не соглашались с членами Совета. В конце концов, они разрушили саму идею создания Совета. Все согласились, что лотерея – это единственный объективно-субъективный метод. Любой может принять участие в конкурсе – и почти каждый уже участвовал! Совет Правителей назначил очень щедрую награду. «Пространство в полете» выиграло только сегодня утром.
Джонатан прервал его:
– Но почему бы не позволить каждому покупать те произведения искусства, которые ему нравятся, вместо того, чтобы облагать налогом на проведение лотереи? Тогда любой мог бы выбрать то, что хотел.
– Что ты! Некоторые ничего не могут купить, а у других может быть плохой вкус! Нет, конечно же, Правители должны поддерживать искусство! – переведя взгляд на «Пространство в полете», библиотекарь скрестил руки на груди и отсутствующее выражение появилось на его лице. – Прекрасный выбор, не правда ли? Простота поддерживает вход в библиотеку в порядке и в то же время охраняет окружающую среду. Больше того, – счастливо продолжал он, – никто не может выразить неудовольствия по поводу артистического качества или эстетического стиля этого шедевра. Он никого не может оскорбить, не так ли?
Глава 14. Павильон особых интересов
Небо уже потемнело, когда Джонатан, выйдя на ступени библиотеки, увидел толпу на городской площади. К его изумлению, чем ниже садилось солнце, тем оживленнее становилось на площади. Людской поток устремился в тот конец площади, где была библиотека – за ней расположился огромный ярмарочный павильон. Джонатан позабыл о доме и присоединился к возбужденной толпе.
Ослепленный огнями и надписями и оглушенный шумом, Джонатан бродил вокруг великолепного шатра. Разноцветная надпись над ним гласила: «КУЛЬМИНАЦИЯ КАРНАВАЛА: ПАВИЛЬОН ОСОБЫХ ИНТЕРЕСОВ».
Женщина в красно-черных полосатых трико выскочила из толпы и закричала:
– Слушайте! Слушайте! Чтобы почувствовать остроту жизни, войди в павильон особых интересов! – она заметила Джонатана, у которого глаза округлились от удивления, и схватила его за руку. – Каждый выигрывает, молодой человек.