– Интересно, сбежала, или он и ее заложил-проиграл? А хотя, какая мне-то разница. Нет этой балаболки, хохотушки, вертлявой вредины, мне же от этого только лучше.
После этой мысли надумала провести ревизию своим личным вещам, что оставались в доме, когда съезжала в загородный особняк. Почти все оказалось нетронутым. Правильно! Кому не слишком модные тряпки да дешевые украшения могли понадобиться? Мамзель брата предпочитала все самое-самое, а продать, так больше мороки, чем выручил бы денег. Вот оно все целым и осталось. Рассмотрев свое богатство, решила, на всякий случай, саквояж с самым необходимым и ценным собрать. Сложила в кожаную сумку средних размеров барахлишко и в надежное место в прихожей спрятала. А после этого пошла на кухню, чтобы перекусить.
Слава Богам, кое-что из продуктов в кладовке было. И проснувшийся голод утолить вполне неплохо получилось. Даже вино у брата нашлось, чтобы мне начало новой жизни отметить. Хотя, какое там начало, скорее поминки по старой, не радужной, но вполне приличной, справить. А о том, что ждало дальше, думать было страшно. Не такая уж и смелая, видно, оказалась. И сидела я в гостиной с бокалом вина в руке, когда за окнами послышался цокот копыт по мостовой. И кони точно остановились около нашего парадного. Причем, два коня, а значит, брат пожаловал с этим Робертом.
– Вот чего он ко мне привязался? Ясно же, что видеть его не желаю, не то, что куда-то ехать с ним.
А тут уже топот мужских ног в сапогах раздался из прихожей. Потом и голос брата долетел.
– Милая? Ты где? Почему не встречаешь?
Подивилась таким словам. Он от меня радушного приема сейчас ждал? Естественно, не шелохнулась, а только сделала большой такой глоток вина из зажатого в руке бокала.
– А где Мими? – Вот что спросил меня Генри, когда зашел в гостиную. И смотрел при этом так…в общем, я уже стала сомневаться, не подкинули нам в семью кукушонка этого. – Она же здесь была вчера вечером! Нет, ты, правда, ее не видела?! Мими! Мими! – И унесся на второй этаж зазнобу свою искать, не веря, что та горя их общего не снесла и с накопленными в трудах тяжких побрякушками сбежала в неизвестном направлении.
И тут в комнату вошел Роберт. Я как тень его на пороге приметила, так вина еще хлебнула, почти весь бокал опорожнила, и лицо демонстративно к окну отвернула.
– Знакомиться не будем. Дружить тоже. И никуда я с вами не поеду. – Сказать получилось твердо, и подбородок, на мой взгляд, был поднят достаточно высоко.
– Мне кажется, вы перемените решение остаться в этом доме, если мы поговорим.
А голос-то у этого типа был завораживающий. Бархатный такой. Или старался в доверие проникнуть и так им играл? Скорее всего, второе. Никак не могла довериться другу моего негодяя брата. Вот и вежливое обращение восприняла в штыки.
– Не о чем нам с вами разговаривать! С бесчестными людьми дел не имею. Мне и Генри хватает, так тут еще и вы! Пойдите прочь, вы даже хуже моего никчемного брата. Уверена, это ваша была идея ставить на живого человека…
– Вы же меня совсем не знаете, а такое утверждаете. Я хотел…
– И знать не хочу. Это ясно? Или еще повторить?
– Дело в том, что повторяйте или не повторяйте, а вам лучше этот дом покинуть. Могу заверить, что…
– Не приближайтесь ко мне! – Взвизгнула довольно нервно, когда заметила, что мужчина начал подходить к креслу, в котором сидела.
– Не бойтесь. Я никогда в жизни не обижу женщину. Разрешите только присесть на том стуле.
– Нет! Не разрешаю. Отойдите, отойдите, отойдите!..
Наверное, причина моих дальнейших действий была в том, что поддалась панике. Но и этот тип был хорош. Вот зачем он подошел ко мне так близко? Мог бы и на другой стул сесть или в кресло напротив. Нет, ему понадобилось приблизиться чуть ни вплотную! Вот мои расшатанные нервы и не выдержали. Снова! И я даже не поняла, как и когда рука ухватила бутылку вина, из которой наливала в бокал, и опустила ее на голову этому человеку.
– Ай! – Придушенно вскрикнула, когда его тяжелое тело повалилось прямо на меня.
А потом еще увидела, что длинные русые волосы были залиты красным, и голова его опустилась прямо мне на колени.
– Мама! – Разума мне, однако, не хватило, чтобы сообразить, что это могла быть не кровь, а красное вино. Я же его пила минуту назад. Но ужас меня уже заполонил, когда скинула несчастного с себя на пол, вскочила и бросилась бежать.
И беспрепятственно покинула уже и этот свой дом. И куда теперь? Эта мысль всего на миг мелькнула в голове, а ноги, как все равно сами, понесли меня в сторону порта. Я бежала и прижимала к груди саквояж, что, хоть и почти что в беспамятстве, но смогла прихватить с собой. Со стороны, наверное, выглядела, не приведите Боги. Но в тот момент меня ничто не трогало: ни недоумевающие взгляды прохожих, ни тяжесть ноши, ни планы на будущее.