Боялась ли я ограбления? О, да! Ведь то, что держала в тот момент в руках, было все мое имущество. На вырученные от продажи деньги пришлось бы устраивать ни что-нибудь, а будущее. И вспомнив, какие дешевые вещи там лежали, только криво получилось улыбнуться, от представления, каким оно могло быть, это будущее, устроенное на жалкие гроши. Но чем дальше шла мимо тех обшарпанных домов, тем больше сужался проход, и вот уже солнечный свет сюда не добирался, а плечи мои опускались ниже и ниже. И до меня стало доходить, что ограбление хоть и было крахом надежды покинуть этот город и берег, но являлось не самой страшной формой насилия. А вдруг этот тип в потрепанном камзоле и с бегающими маленькими глазками задумал надругаться надо мной?! Помилуй, богиня-заступница! Вдруг привел бы сейчас прямо в объятья позора телесного?! От подобной мысли, ну что же она так поздно ко мне пришла-то, перехватило дыхание, глаза полезли из орбит, а из головы даже испарилась молитва, которую собралась воздать ангелу-хранителю. А на смену ей с языка вдруг чуть не сорвалось уличное ругательство. Боги, когда я успела только нахвататься этой скверны?! Нет, сидело во мне нечто, так и впитывающее то, что леди и слышать-то не подобало. А вот за эту нечистоту душевную, наверное, теперь и расплачивалась. Ведь, все думала недавно, за что на меня свалились такие напасти, так теперь оно и понятно…
– Пришли! – Оборвал этим сообщением мужчина разом все мысли в голове.
Я замерла, как вкопанная, перед распахнутой дряхлой калиткой, и вытянула шею, чтобы заглянуть в какой-то захудалый двор. Зрелище было так себе. И более того. Особенно удручал мусор, раскиданный там и тут. Но как потом оказалось, кучи разорванного тряпья, вперемешку с пищевыми отходами, не являлись самым неприятным в жизни.
– Проходишь или нет? – Вроде бы в том вопросе светилась возможность отступления от задуманного ранее посещения ростовщика, но тон сопровождающего намекал на обратное.
Прочувствовав намек на угрозу, решила что, случись чего, в этом жизненном тупике помочь мне стало бы некому. Только этот оборванец и наблюдался поблизости. Вот и сделала робкий шаг навстречу дальнейшей судьбе, за ним еще пару, а потом быстро перебежала грязный двор и нырнула в дверной проем напротив. Проскользнула и поняла, что никто за мной не шел. Тот мужчина, что привел сюда, остался стоять на улице. Это меня порадовало. Но только на мгновение. Дальше же надо было продвигаться, в мрачную неизвестность, вот в чем дело.
А там была небольшая темная комната. Освещалась она узким окном с мутным стеклом. Лучше всего виден был стол-конторка в центре, а углы и стены помещения тонули во мраке. Из одного такого угла и вышло ко мне навстречу горбатое существо с седыми космами, заслоняющими лицо. Только нос крючковатый выглядывал. Этот коротышка деловито подошел к конторке, вскарабкался на высокий стул за ней и сразу же открыл толстую книгу, лежащую на поверхности стола. После этого стал перелистывать страницы, по всей видимости, отыскивая нужную. Долго листал. А я стояла и ждала. Наблюдала, как в столбе света, в который получилось встать, кружились пылинки. Много пылинок. Да там вообще в воздухе одна грязь витала. Скорее бы этот карлик заговорил!
– Кхм! Как звать? – Вот оно, заговорил.
– Вы мое имя спрашиваете? А зачем?
– Надо знать порядки того места, куда идешь. – Изрек так, по-прежнему глядя только в книгу.
А я задумалась над этими словами. И пришла к выводу, что этот человек был прав. Я же, никчемное существо, столько сомнительных дел наворотила за последние несколько часов, что…
– Так ты собираешься назваться?
– Ладно. Элизабет ди Косторанс. А зачем вам это? – Стояла и наблюдала, как он выводил закорючки на бумаге. – Может вам и адрес дома назвать? – Сарказм в моем голосе карлика ничуть не затронул.
– Обязательно. Диктуй – записываю. А теперь показывай, что принесла.
Думала, настроению моему опускаться больше некуда, оказалась неправа. После того, как назвала все сведения, почувствовала себя, как… Но подобрать сравнение не успела.
– И это все, что имеешь? – Он поддел костлявым пальцем несколько серебряных браслетов и скинул их в небольшую кучку остальных моих украшений, вываленных на конторку из бархатного мешочка. – Не густо! За все, про все могу дать… – Я затаила дыхание, ожидая цифры, а когда она была произнесена, почувствовала, как в легких совсем не стало воздуху.