— Я радъ, сэръ, что вы находите вино по вашему вкусу, сказалъ серьёзно Филиппъ.
— Нахожу, Филиппъ, мой милый. А когда отецъ вашъ сказалъ, что ѣдетъ къ вамъ пить ваше вино, я сказалъ, что и я поѣду тоже.
— Желалъ бы я, чтобы кто-нибудь вышвырнулъ его изъ окна, застоналъ Филиппъ.
— Важный, серьезный и почтенный старичокъ, шепнулъ мнѣ Розбёри: я вижу бильярдъ, Булонъ, игорные дона въ его благородныхъ чертахъ. Давно онъ украшаетъ вашъ семейный кругъ, Фирминъ?
— Я нашолъ его дома, мѣсяцъ тому назадъ, въ передней моего отца, въ этомъ же самомъ платьѣ и съ паршивыми усами на лицѣ; онъ бывалъ у насъ съ-тѣхъ-поръ каждый день.
— Echappé de Toulon (каторжникъ изъ Тулона) спокойно сказалъ Розбёри смотря на незнакомца; — Cela se voit. Homme parfaitement distingué. (Это видно. Человѣкъ чрезвычайно изящной наружности) вы правы, сэръ. Я говорилъ о васъ, и спрашивалъ нашего пріятеля, Филиппа, гдѣ я имѣлъ честь встрѣчать васъ за границей въ прошломъ году. Эта вѣжливость, прибавилъ онъ кротко: — обезоружитъ тигра.
— Я былъ за границей, сэръ, въ прошломъ году, сказалъ тотъ, кивнувъ головой.
— Держу три противъ одного, что онъ былъ въ булонской тюрьмѣ, или, можетъ быть, капелланомъ въ игорномъ домѣ. Постойте… я вспомнилъ! въ Баденъ-Баденѣ, сэръ?
— Я точно былъ тамъ, сказалъ пасторъ: — это очень хорошенькое мѣсто, но воздухъ, Après [21] убиваетъ васъ. Ха-ха! Отецъ вашъ любилъ поигрывать, когда былъ молодь. Филиппъ! Я не могу удержаться, чтобы не называть васъ Филиппомъ. Я знаю вашего отца тридцать лѣтъ: мы были университетскими товарищами, знаете.
— Ахъ! чего не далъ бы я, сказалъ со вздохомъ Розбёри:- чтобъ это почтенное существо назвало меня по имени. Филиппъ, оживите чѣмъ нибудь наше общество. Старики душатъ его. Спойте что-нибудь, кто-нибудь, или потопимъ нашу меланхолію въ винѣ. Вы похвалили это бордоское, сэръ, и сказали, что прежде отвѣдывали его?
— Я выпилъ его двѣ дюжины бутылокъ въ прошломъ мѣсяцѣ, сказалъ, улыбаясь, мистеръ Гинтъ.
— Двѣ дюжины и четыре бутылки, сэръ, замѣтилъ мистеръ Брайсъ, ставя новую бутылку на столъ.
— Прекрасно сказано, Бракъ! Я дѣлаю отель подъ вывѣскою фирминскаго герба своею главной квартирой и удостоиваю хозяина своимъ обществомъ, замѣтилъ мистеръ Гёнтъ.
— Фирминскій гербъ получаетъ много чести отъ подобныхъ посѣтителей, сказалъ Филиппъ съ сверкающими глазами и съ тяжело подымающейся трудно.
Каждую минуту онъ всё болѣе сердился на этого пастора. Подъ хмѣлькомъ, Филиппъ любилъ говорить о своей родословной, и хотя онъ выражалъ весьма либеральныя мнѣнія, однако не мало гордился своими предками.
— О, полно-те, къ чорту вашъ гербъ! закричалъ лордъ Эскотъ.
— Мнѣ очень жаль! Я готовъ на всё, чтобы сдѣлать вамъ удовольствіе, но я не могу не быть джентльмэномъ, заворчалъ Филиппъ. — Ваши предки были лавочниками, Эскотъ, когда мои стояли за сторонѣ короля Ричарда въ справедливой войнѣ!
Этотъ монархъ наградилъ землями Рингудскую фамилію. Ричардъ III былъ любимымъ воиномъ Филиппа; когда онъ разъѣзжалъ на нёмъ послѣ обѣда, онъ былъ великолѣпенъ своимъ рыцарскимъ духомъ.
— О! если вы сядете на Бѣлаго Сёррея [22], будете сражаться при Босвортѣ [23] и задушите принцевъ въ Тоуэрѣ [24], продолжалъ лордъ Эскотъ.
— Подѣломъ этимъ маленькимъ злодѣямъ! заревѣлъ Филь. — Они были такіе же наслѣдники королевской англійской крови, какъ я…
— Еще бы! А всё-таки мнѣ лучше хотѣлось бы послушать пѣсню. Ну, товарищи, спойте что-нибудь! Перестаньте спорить о босфордскомъ сраженіи и Ричардѣ III; онъ всегда такой, когда подгуляетъ, клянусь моею честью, шепнулъ молодой аристократъ своему сосѣду.
— Я сумасшедшій! я сумасшедшій! закричалъ Филь, ударивъ себя по лбу. — Есть минуты, когда несчастья моихъ предковъ приходятъ мнѣ на память… Не ваша вина, мистеръ… какъ бишь васъ зовутъ? что вы намекнули съ насмѣшкой на мой гербъ. Я на васъ не сержусь. Я прошу у васъ прощенія. Я пью за ваше здоровье этимъ бордоскимъ, которое хорошо, хотя оно принадлежитъ моему отцу. Въ нашемъ домѣ не всё… шш! это бордоское 1825 года, сэръ! Отецъ Эскота подарилъ ему цѣлую бочку за то, что онъ спасъ жизнь, которая могла бы лучше быть употреблена, и мнѣ кажется аптекарь вылечилъ бы васъ, Эскотъ, не хуже моего отца. Но вино хорошо! хорошо! Брайсъ, дайте еще бордоскаго! Пѣсню! Кто говорилъ о пѣснѣ? Пропойте намъ что-нибудь Томъ Дэль! пѣсню, пѣсню, пѣсню!