Она холодна, нелюбезна. Иногда только кажется мне, что как будто на ее строгом лице появляется мягкое выражение. Она видит, что я страдаю. Это, по-видимому, ее трогает. Неужели она ненавидит меня по тем же причинам, по которым я страдаю?
Я продолжаю прерванное вчера вечером письмо. Пишу тебе рано утром.
Неттина покинула после обеда столовую и удалилась в свою комнату. Я последовала ее примеру. Должно быть, было около полуночи. Месяц освещал мою спальную. Я потушила огонь и только что стала засыпать, как вдруг почувствовала прикосновение холодной руки. Я вскочила испуганная и снова увидела перед собой оскаленный череп смерти.
Мне казалось, что издалека доносится ко мне какой-то странный голос. Но я была не в состоянии понимать что-либо.
Мой крик донесся до комнаты Неттины. Она тотчас же появилась в моей комнате в легком пеньюаре. Я видела, как она страшно побледнела и, прислонившись к стене, смотрела широко открытыми глазами на привидение, которое молча прошло мимо нее. Хлопнули двери и снова все стихло.
Когда я осмотрелась, Неттины уже не было в моей спальной.
Я долго сидела, устремив куда-то свой взор, без всякой мысли, без сознания.
Вдруг дверь в спальную снова открылась и тихо вошла какая-то фигура.
Это была Неттина.
Она подошла к моей постели и опустилась передо мной на кресло. Она схватила мои руки и устремила на меня взгляд, полный сострадания и участия.
— Какое ужасное видение, — прошептала я.
— Да, ужасное тем, что оно необъяснимо, — ответила мне актриса. Вашей жизни угрожает опасность, графиня.
Я взглянула на нее с удивлением.
— Какое отношение имеет это привидение к моей жизни?
— Я не знаю, но оно вас убьет!
Я вскочила с кровати.
— Да, — крикнула я в лихорадке. — Вы правы. Оно убьет меня, Неттина дайте мне совет!
Она медленно покачала головой.
— Я не могу, — проговорила она. — Я, может быть, могу сделать что-нибудь для вас впоследствии.
Затем голова ее склонилась на край моей кровати и слезы показались на ее глазах.
— Простите меня, — прошептала она.
Я обняла ее.
— За что мне прощать вас, Неттина?
— О! я вас ненавидела.
— Я это отлично видела. Но почему? Что я могла вам сделать, чтобы вы меня ненавидели?
Она тряхнула головой.
— Оставим этот разговор, графиня. Я могла бы вам рассказать еще больше, гораздо больше. Оставим это! Будьте настороже! О, какой он дьявол!
Она больше ничего не сказала, и мы провели остаток ночи в молчании.
Но я все знаю.
Она называет его дьяволом? Но не слишком ли мягкое это выражение по отношению к этому человеку, в котором воплотились все преступления и пороки?
О как я его ненавижу! Как я его ненавижу!
Если бы он пришел теперь и если бы у меня в руках был кинжал, я убила бы, растерзала этого мерзавца, который с презрительной насмешкой попирает своими покрытыми грязью ногами счастье невинных женщин.
Может быть, я еще не знаю всю низость его души. Зачем я попала в этот дом? Горе мне!
Здесь царствует смерть.
Неттина уезжает сегодня утром. Она помирилась со мной. Да и может ли она меня ненавидеть, зная мою судьбу?
Эллен.
P.S. Я еще не имела удобного случая отправить это письмо.
Она поцеловала меня перед старым камердинером графа и сказала мне со странной улыбкой:
— Вы отомстите за меня, графиня, за меня, за себя и за весь наш женский род, над которым надругались. Предсказываю это и вам и ему.
Затем она снова стала серьезной и поцеловала мои руки.
Старик все это слышал и видел. На его лице мелькала отвратительная улыбка.
Теперь я опять одна. Я несколько раз в день испытываю себя, нахожусь ли я в полном разуме.
Только что старик сообщил мне, что сегодня возвращается граф со своим приятелем.
Я вся как в лихорадке. В глазах моих неестественный блеск, губы мои лихорадочно дрожат.
Страшная ярость овладела мной, и я тщетно стараюсь ее подавить.
Разве я не бессильна по отношению к нему?
О Матильда, я не знаю, буду ли я иметь возможность еще раз написать тебе, так как я чувствую, что дело подходит к концу.
Помоги мне, если это в твоих силах. Я чувствую, что должна умереть. Меня еще можно спасти.
Но если предоставить меня моей судьбе, я чувствую, что меня ждет или сумасшествие или смерть.
Прощай
быть может навсегда
твоя Эллен.
Тринадцатое письмо.
Графиня фон Таннен графу Стагарту, в Берлин.