Не над всеми. Сотни гордых племен сохранили свои обычаи, права и свободу и в мрачных храмах, переживших тысячелетия, все еще горит неугасаемый огонь перед Шакти.
Он задумался на несколько минут, устремив вдаль свой взор, и затем продолжал:
— Эта богиня принесла неисчислимые бедствия. Целые моря слез проливались вокруг нее и из-за нее. Потоки крови окрашивали ее алтари. Смерть распространяется всюду ее поклонниками.
О ней будет речь в истории, которую я хочу тебе рассказать. Она играла в событиях молчаливую, но тем более ужасную роль, и еще сегодня ужас парализует мой язык при мысли об этой ужасной истории.
Я тебе расскажу все по порядку и ничего не скрою от тебя.
Вернувшись после поездки в северные провинции Ост-Индии, я поселился в Бомбее. Я жил в доме генерала Кея на чудной Эльфинстонской площади, засаженной тамариндовыми деревьями. Когда я утром выходил на балкон, мой взгляд падал на статую маркиза Уэльслея.
С генералом меня познакомил английский губернатор, к которому я имел рекомендательное письмо от одного из моих друзей, английского посла в Берлине.
Генерал жил в своем дворце один с дочерью, конечно, не считая прислуги, и во время пребывания в Бомбее я имел полную возможность познакомиться ближе с этой молодой девушкой.
К дворцу генерала примыкал великолепный сад. Там я часто сидел с Мэри (так звали дочь генерала) и рассказывал ей о моих приключениях в Раджпутане, которые едва не стоили мне жизни.
Она говорила почти на всех индийских наречиях, так как она страшно интересовалась Индией.
Однажды я застал ее в саду со старинной, очень странно выглядевшей книгой в руках.
— Что это у вас? — спросил я, заметив, что она при моем приближении в смущении хотела спрятать книгу.
— Тантра, — ответила она, покраснев.
Я неодобрительно покачал головой.
Надо тебе сказать, что книги Тантры опасны для европейца, так как они смущают его дух, отравляют его фантазию и иногда приводят к гибели.
В них приводятся тайные законы волшебства. Они посвящают невинные души в тысячелетние чувственные учения, ужасы которых в полном объеме не стали еще известны ни одному из покорителей Индии.
— Кто вам дал эту книгу? — спросил я, сев рядом с ней на простой садовый стул.
— Какой-то джоги, — ответила она.
Я, очевидно, выразил на своем лице удивление, так как она быстро ответила, как бы извиняясь:
— Он сидел у башен молчания и попросил у меня милостыни. У него был такой ужасный вид, что я почувствовала к нему сострадание; все его тело было покрыто кровавыми рубцами и ранами, которые он себе, очевидно, наносил в экстазе. Лицо его сияло необыкновенным блаженством. Душа его блуждала где-то далеко, в мире грез.
Я подала ему все, что имела с собой.
Когда я на следующий день проходила мимо этого места, он подошел ко мне.
— Благодарю, — воскликнул он на индусском языке и протянул мне эту книгу.
— Что это такое? — спросила я его.
— Прочтите, — сказал он восторженно. — Прочтите и вы будете богаты, очень богаты. В этой книге все счастье волшебства. Это точная копия великой книги Упанишад, с которой знакомы только одни высшие жрецы.
Я взяла книгу и прочла ее.
— Вот и все, — проговорила она, бросив на меня вызывающий взгляд.
Я с досадой понял из ее слов, что она была уже затронута тяжелым мистицизмом индусских джоги.
Мэри рано потеряла свою мать и была воспитана своим храбрым отцом, который в ней души не чаял и исполнял все ее желания. По-видимому, она была самостоятельной девушкой, но на самом деле самостоятельность ее была только своенравием.
На самом деле она была полна самых необыкновенных иллюзий, так как она не получила надлежащего практического воспитания. Все ее существо было соткано из фантастических парадоксов, и поэтому она считалась в Бомбее не только самой красивой, но и самой интересной молодой девушкой.
Ее близкие отношения к какому-то джоги возбудили во мне некоторое беспокойство. В Индии всегда нужно быть очень осторожным и в особенности молодой девушке. Ее прирожденная склонность к мечтаниям могла слишком легко возбудить в ней душевную горячку, которая опаснее всякого телесного недуга.
Эти джоги или йогины, как они называются на санскритском языке, — браминские фокусники, обладающие необыкновенными познаниями, дающими им возможность совершить чудеса, которые для нас являются непостижимой тайной.
«С какой стати этот джоги подарил Мэри книгу волшебства?» — подумал я. — «Неужели только из чувства благодарности?»