– Вы знаете, где она?
– Нет. Не знаю.
– Не подскажете ли вы мне, где можно найти ее родственников?
– Не знаю. Может быть, они все присоединились к ней. Может быть, бежали куда-нибудь, чтобы скрыться от позора.
Она хихикнула, но явно не от всего сердца. Павлины поддержали ее тоже не очень искренне. Это был не чистосердечный вопль, а скорее из милости.
– Можете ли вы мне хоть чем-нибудь помочь?
– Могу дать тебе совет.
Я обратился в слух.
– Будь осторожен, когда затеешь с кем-нибудь игры меж могильных камней. Особенно это относится к Кейен. Она может показать тебе могильную плиту, на которой начертано ее имя.
– Пора сматываться, – сказал я. – Больше ничего не выудим.
Морли согласился. Я поблагодарил Старую Ведьму, и мы отступили. Она тщетно пыталась продлить приятную беседу.
– Ну что, стоило с ней болтать?
– Безусловно.
Перед нами возник человечек в зеленом и красном. Он стащил шапочку, поклонился и поприветствовал Морли весьма красноречивым непристойным жестом. Хихикая, малютка скрылся в кустах.
На этот раз я не остановил Морли, когда он швырнул камень. Подглядывать из-за могильных камней?!
Хихиканье прервалось кратким «Ой-ой!».
– Надеюсь, мне удалось проломить ему черепушку, – проворчал Морли. – Что будем делать?
– Вернемся в гостиницу и подкрепимся. Проведаем тройняшек. Выпьем пивка. Подумаем. А после попробуем полистать приходские книги и муниципальные записи.
– Зачем?
– Узнать, за кого она вышла замуж, если бракосочетание состоялось здесь. Она была правоверная девочка. Ее бракосочетание должно было быть красочным представлением. Может, удастся найти ее через мужа, если выясним его имя.
– Не хочу тебя огорчать, Гаррет, но боюсь, что женщина, которую мы найдем, окажется вовсе не той девушкой, которую ты так трогательно ищешь.
И мной владели те же грустные предчувствия.
23
– Куда, черт побери, они делись? – орал Морли на хозяина гостиницы.
– Откуда, черт побери, я могу знать! – орал в ответ хозяин, явно привыкший пререкаться с постояльцами. – Вы просили не давать им спиртного. Но вы и слова не сказали о том, что я должен состоять при них нянькой и следить, чтобы они не болтались по улицам. Если вас интересует мое мнение, я скажу: они уже достаточно большие мальчики и могут играть самостоятельно.
– Он прав, Морли. Отстань.
Мне не хотелось, чтобы он перевозбудился и для успокоения отправился в пробежку миль на десять. Гораздо лучше, думал я, нам держаться как можно ближе друг к другу. Если верить карканью Старой Ведьмы, где-то поблизости болтался убийца, которому может не нравиться, что мы всюду суем свой нос.
– Остынь и пораскинь мозгами, – повторил я. – Ты их знаешь. Чем они могли заняться?
– Всем чем угодно, – прорычал он. – Поэтому я и не могу остыть.
Он все же последовал моему совету и развалился на стуле:
– Мне требуется приличная пища. Или что-нибудь женского пола. Видишь, что со мной.
Я не успел внести даже грошового вклада в продолжение беседы. В помещение, пританцовывая, вошел Дожанго. Выглядел он как петух на параде – руки глубоко в карманах, плечи горделиво отведены назад, гарцующая походка.
– Спокойно, – предупредил я Морли. Шкура на мордах Марши и Дориса выглядела побитой, как кожа заношенных туфель, но они тоже лыбились до ушей. Принять горделивый вид, как Дожанго, они не могли – до потолка было всего двенадцать футов.
Морли вел себя прекрасно и ограничился вопросом:
– В чем дело, Дожанго?
– Мы вышли погулять и сцепились с матросней. Двадцать рыл. И смели их с улицы.
– Спокойно, – сказал я Морли, придерживая за плечо.
Судя по виду Дожанго – в сравнении с братцами, – его участие в битве было условным.
– Может быть, лучше начать сначала? – предложил Морли. – Например, с того, какого черта вас понесло на улицу?
– О… Мы решили прогуляться по гавани и посмотреть, не появилось ли там чего интересного. Ну парней с яхты с полосатыми парусами, или тех парней, что захватили подружек Гаррета, или даже самих девиц.
У Морли хватило ума прикинуться заинтересованным.
– И?.. – произнес он.
– Мы возвращались назад, когда наткнулись на матросов.