Старый плывун громко булькнул; Хэн заподозрил, что дед веселится.
— Случайность, крошка! Не говорил ли я, что Закон запрещает нам вмешиваться в ссоры людей? — плывун снова булькнул, навалился широкой грудью на корму плотика и стал толкать его к берегу.
— А что будет с твоим племянником? — поинтересовался Хэн.
— О, он хотел сделать озеро своей собственной лужей. Раньше или позже его бы из-за этой глупой мысли убили, а он слишком ценен, чтобы так просто терять его. Вскоре мне понадобится помощник; он подойдет. Эти юные дураки всегда лопаются от осознания собственной гениальности, когда подбираются ко мне со стороны слепого глаза.
— Я бы не стал доверять ему, — предупредил Хэн.
— Да ты и так никому не доверяешь! — буркнула Хасти себе под нос, слишком громко, чтобы считать случайностью.
— Зато, в отличие от некоторых, мне никто не вставлял пера в… — парировал Хэн.
— О, с Касараксом все будет в порядке, — перебил его Шазиен. — — Он просто думал, что хочет, чтобы мы боялись его. Ему станет лучше, если вместо этого мы станем его уважать. Просто вокруг него вечно вертятся дурные личности.
Берег быстро приближался. Шазиен добрался до него, лишь пару раз ударив ластами, затем нырнул под плот и вытолкнул его на песок. Из воды рядом с берегом вынырнула еще одна голова — спасшая их самка приплыла посмотреть, как они выгружаются. Бадуре перенес Скинкса, руурианина сильно мутило.
Самка была озабочена. Она внимательно посмотрела на каждого из пассажиров, пока ее взгляд не уперся в Хасти. Девица откинула капюшон, и ее рыжие волосы стали видны всему миру.
— На этот раз поездка была посерьезнее, человек? — заметила самка.
Хасти недоуменно оглянулась.
— Разве не тебя недавно вез Касаракс? — спросила самка. — Прости, но твои волосы и это… как вы зовете? да, одежда — они те же самые.
— Ланни, — осипшим голосом пробормотала Хасти. — Это ее одежда…
Сообразив, что от Хасти сейчас мало толку, Бадуре спросил, что делала та пассажирка.
— Ходила и задавала вопросы о горах, — если бы зауроптероиды могли пренебрежительно пожимать плечами, самка так бы и поступила. — Потом помахала маленькой машинке в воздухе, потом уехала.
Хэн стащил с ног сапоги, вылил из них воду. Внимательно посмотрел на горы. Горы были как горы.
— А что там? — спросил он.
— Ничего, — сказал Шазиен. — Обычно люди туда не ходят. Немногие возвращаются. Они говорят, там только пустошь.
Плывун с интересом разглядывал Чубакку, с остервенением вытряхивающегося из плаща. Блестящий корпус Боллукса привел старика в восторг.
— Я слышал об этом, — согласился Бадуре, чтобы отвлечь плывуна. — Хэн, лагерь расположен по ту сторону гор, но я уже готов идти кружным путем. Я вот что подумал:
почему Ланни заинтересовалась горами?
Хэн натянул сапоги. Встал.
— Давай выясним, — предложил он.
Глава 10
От озера местность морщилась складками холмов, поднимаясь к далеким горам; склоны поросли голубоватым пружинящим под ногами мхом. Идти было удобно, а опасения Хэна, что на мягкой растительности останутся их следы, не подтвердились.
Припасы тоже не стали проблемой. Рабочие с этого берега озера — все как один принадлежащие к банде Касаракса, — разбежались, увидев поражение своего предводителя. Только пятки сверкали во всех направлениях. Похоже, парни опасались кровной мести со стороны обиженных бандой. Хэн усадил Боллукса и Хасти рассчитывать десятидневный переход через горы, накинул еще пару дней — на всякий случай, — а сам вместе с Бадуре взялся обшарить брошенные пакгаузы.
Они отобрали несколько банок маринованных речных креветок, пакеты с той самой едой, которую Хасти купила на том берегу и название которой так и осталось загадкой, копченую рыбу, вяленое мясо, сушеные овощи и какие-то твердые темно-красные колбаски неизвестного происхождения. По привычке Хэн преисполнился к ним подозрением, но Чубакка на пробу сжевал пару колбасок, цапнул третью и заявил, что без них не тронется с места. Они прихватили даже пластиковые пузыри с водой, хотя рассчитывали отыскать питье в горах. Хэн сверился с картой и выяснил, что родников в этом районе хватает. Нашлась и теплая одежда. Хэн первым делом раздобыл себе сухой комбинезон, а промокшие шмотки запихал в вещмешок. Врожденная практичность заставила и Хасти сменить наряд — ей нашли костюм, подходящий для подростка. Еще запаслись теплыми спальными мешками.
К общей печали, ни ездовых животных, ни транспорта здесь не водилось. Не унывал только Хэн, заявивший, что незнакомому ему лично зверю он доверяет не больше, чем постороннему флаеру. Они с Хасти даже поспорили немного на эту тему. Резко повысилась популярность Боллукса, когда выяснилось, что он может нести значительный груз, а еды и питья ему не требуется вовсе. Пока Хасти восхищалась дроидом, Хэн приволок бухту прочной веревки и навьючил ее на Боллукса. Другой экипировки для восхождения найти не удалось. Не было также аптечки, оружия, боеприпасов, печки, навигационных приборов и биноклей. Компенсацией за отсутствие последних решили считать оптический прицел от бластера Соло, а вместо палатки взяли тент, найденный в одном из зданий.
Все-таки совсем уж безоружными они не были. Разложили на конторке арсенал, отобранный у мальчиков Й'уоч. Правда, Скинкс решительно отклонил саму идею в кого-то стрелять, а программа Боллукса запрещала ему пользоваться оружием. Хэн гордо отказался, оставшись верным лазерному пистолету. Чубакка то же самое сказал про самострел. Так что Бадуре и Хасти поделили арсенал на двоих. Солдат взял шоковое ружье и пару длинноствольных пистолетов. Хасти украсила себя дезинтегратором, бластером и дротиками с ядовитыми наконечниками. Чуть позже выяснилось, что заряд в бластере почти на нуле, потому что Хэн воспользовался им, чтобы перезарядить свой пистолет.
Взбираясь на очередной холм, они старательно прятались от посторонних глаз с озерного берега, хотя Хэн сомневался, что кто-нибудь станет тратить время, высматривая их оттуда. Сейчас городские умы были заняты крушением Касаракса и прекращением рэкета.
Ветер с гор приглаживал упругий сизый мох и трепал волосы, одежду и шерсть путешественников. Вокруг было пусто и голо.
Шествие возглавлял Чубакка; он нюхал воздух и ступал с легкостью, удивительной для существа его размеров. Отстав от него на десяток шагов, топал Боллукс. Он приоткрыл грудную заслонку, чтобы Синий Макс тоже мог посмотреть, что творится вокруг.
Следом шли Бадуре и Хасти — бок о бок. За ними полз Скинкс, груженный только музыкальными инструментами, потому что ни один из рюкзаков не подходил ему ни по размеру, ни по устройству. Да и все равно он не поднял бы большой груз. Руурианин и так не поспевал за остальными.
Завершал группу Хэн. Время от времени он оглядывался по сторонам и поправлял сползавшие лямки нескольких рюкзаков, связанных вместе. Думать он старался только о сокровищах, но открытое пространство и сильный ветер отвлекали и делали его счастливее, чем он намерен был признавать. Он обожал свободу космических перелетов, но — сидя в рубке, а не запертый внутри герметичных стен. Оказывается, он почти забыл про ветер.
Все утро они двигались с неплохой скоростью, хотя Хэну приходилось останавливаться и проверять, нет ли сзади погони. Заодно он пытался сориентироваться по карте. Но бело-голубое солнце Деллалта карабкалось вверх по небосклону, а погони все не было, поэтому они пошли медленнее и ровнее, решив сохранить силы для долгого путешествия.
Скинкс отстал; он хотел поговорить. Похоже, профессор уже оправился от перепоя, зато начал разочаровываться в человеческой манере путешествовать.
— Может, сыграешь? — предложил ему Хэн. — Все равно мы ползем по открытой местности, словно жук по навесу. Немного музыки нас не убьет.
Скинкс охотно послушался. Оказалось, что он мог передвигаться при помощи только «задних» конечностей, не слишком теряя в скорости. Передними он достал рожок, флейту и тимпаны. Почему-то из всех мелодий на свете он выбрал бравурный марш, больше подходящий для парада, а не перехода по пересеченной местности.
Тимпаны держали ритм, басовито трубил рожок, визжала флейта. Хэн шага не прибавил, но музыка ему понравилась.
Бадуре расправил плечи, зашагал энергичнее; он даже втянул живот и засвистел в такт мелодии. Хасти улыбнулась Скинксу и тоже пошла быстрее.