- Черт бы его побрал! - воскликнул Загорский. - Откуда он взялся на нашу голову!
- Значит вы против?
- Кто, я? - переспросил Николай. - Я против, конечно, да что ж делать. Придется его принять… Я только говорю, что…
- Но не пропадать же ему! Он поможет копать…
- У меня он гулять не будет! - согласился Загорский.
- Значит, вы не возражаете? Я рад за вас.
Когда Иван Макарович сказал Дику, что они решили поделиться с ним своими небольшими запасами, тот стал благодарить торжественно-пышными фразами, упомянув и о великодушии, и о гуманности, и о многих прочих добродетелях…
- Весь мир будет в восторге от вашего благородного поступка! - воскликнул он в конце своей тирады. - А сейчас прошу вас, дайте кислорода! Ведь у меня осталось… - он поглядел на шкалу своего баллона, - осталось минут на пять! Скорее, я задохнусь!
Ему дали кислорода, накормили, налили стакан воды… Пока гость подкреплялся, Плугарь и Загорский обсуждали детально план работ по спасению экспедиции. План Загорского зависел исключительно от физических усилий путешественников и технических возможностей. Если успеть до наступления ночи выкопать - одной лопатой! - «стартовую яму», и если ракета станет в нее, то, безусловно, вылететь удастся. План Ивана Макаровича зависел от успешности намеченных им физико-химических опытов. Полной уверенности в осуществлении этих планов не было. Была только твердая воля, непоколебимая решимость бороться до конца. Либо победить, либо погибнуть! Иного пути них не было.
Решили работать одновременно в этих двух направлениях: Иван Макарович будет проводить опыты, ему поможет Ольга. Загорский попеременно с Диком будут подкапывать ракету.
- Ну что ж, тогда вы здесь начинайте, - сказал Иван Макарович, - а мы с Ольгой поедем.
- Есть начинать! А ну, босс, пошли! Берись копать с хвоста.
Пока Загорский размерял и прикидывал, где приблизительно находится центр тяжести ракеты, Ольга и Плугарь выносили на вездеход различные приборы и приспособления. Когда уже собрались ехать, Милько попросил и его взять с собой. Он уже поднялся и ходил по кабине. Плугарь поглядел на его перевязанную голову, помолчал.
- Пусть едет, - сказала Ольга. - Опасность миновала.
- Хорошо, будь по-вашему.
Все - и неподвижную ракету, и молчаливые горы, и небольшой вездеход, пробиравшийся среди гор, - все окутывала тишина, - тяжелая, мертвая. А люди действовали, их мозг, их сознание восставали против этой свинцовой тишины.
«С кем хотите вы померяться силою?!» - как бы говорили, сочувствуя им, звезды, большими глазами глядевшие с черного неба.
«Напрасны ваши старания!» - всем своим видом убеждали равнодушные горы, толпой обступившие земных гостей.
А Солнце… Солнце беззвучно смеялось и над звездами, и над горными хребтами, и над людьми.
ТАЙНА ВЕРХОВНОГО ЖРЕЦА
Плугарь вел машину осторожно. Видно было, что он больше привык орудовать авторучкой, чем рычагами, Да и не удивительно: управлять вездеходом его обучили незадолго до вылета на Луну. Автомашину он водил неплохо - скорости на ней переключаются автоматически, от увеличения оборотов мотора только поворачивай руль. А вот с рычагами дело обстоит неважно: приходится прикладывать немало физических усилий.
Ехали по знакомой уже дороге - через ущелье в густой тени, потом по голубой сияющей долине. Милько поворачивался во все стороны, жадно рассматривая необыкновенный пейзаж.
Профессор был сосредоточен, молчалив. Ольга поглядывала на отца, не решаясь нарушить ход его мыслей. Наконец не выдержала:
- Папа, скажите мне, что мы будем делать?
Иван Макарович словно и не расслышал вопроса. Голубая долина поднимала перед ним свои трепетные веера, и профессор казалось, был загипнотизирован этим волшебным зрелищем. Но вот он остановил машину:
- Надо набрать этих самоцветов.
- Больших или маленьких? - спросила Ольга.
- Безразлично, - сказал Иван Макарович, пригоршнями бросая камешки в кузов. - Ты спрашивала, Оля, что будем делать? - вспомнил он. - Бороться за жизнь. Я вот гляжу на эти горы и долины, - какой чудесный пейзаж, правда? Вы, Михаил, как находите?
- Чудесный, но неуютный.
- Ну и что, какой от этого толк!.. - невесело произнесла Ольга.
- Да ты вглядись!
Ольга выпрямилась, посмотрела вокруг - какое могущество!
- Мне страшно, отец! Эти горы задавят нас…
- А знаешь, чего в этой панораме не хватает?