Оба мгновенно обернулись - Дари вскочил.
- Алистер! Я думал, ты до весны не вернешься, что ты тут забыл?
- Он бы, может, и не вернулся, - ответил Ленни. - Но Гиата испугалась, что он без присмотра потеряется, и попросила Райвена его забрать. - Алистер не успел даже возмутиться, как имперец продолжил, обращаясь уже к нему: - Да, я понимаю, что ты нигде не заблудишься и не пропадешь, но не пересказывать же ей было с утра пораньше твою рабочую биографию.
- Что она с тобой делала? - с интересом спросил Дари.
- Зачем ты спрашиваешь, ты же знаешь Гиату!
- Алистер, ты себе ничего не потянул? А то с вами случается... Сэнди, вон, до сих пор с ужасом вспоминает!
- Не потянул, - огрызнулся Алистер на единственный вопрос, все еще нуждавшийся в ответе. Он бы с удовольствием рявкнул: "Не ваше дело", - но только у него тоже было, что спросить: - Когда Гиата успела поговорить с Райвеном, мы же все время были вместе?
- Когда угодно, она с ним телепатически разговаривала. Ты легко мог не заметить.
- То есть вы все-таки телепаты?
- Обязательно. Показать?
- Покажи.
- Отведи Дари в другой угол и скажи ему что-нибудь.
Дари, улыбаясь до ушей, проследовал к окну, выслушал серию не связанных друг с другом чисел, с десяток таких же существительных и первые строки "Поэмы о доме", которые почему-то пришли Алистеру в голову несмотря на то, что именно это приторно-патриотическое произведение он всегда терпеть не мог и ни разу не учил наизусть.
- Все, или еще будет? - спросил Ленни. Все присутствующие в комнате теперь внимательно следили за разговором - вместо того, чтобы заниматься делом, разве что белобрысый парень по-прежнему диктовал в свое щупальце. Дисциплинированный какой...
- Все, повторяй.
- Два, сто пятнадцать, шестьдесят четыре, триста восемьдесят три, две тысячи одиннадцать, восемь, девятнадцать, двадцать пять тысяч четыреста тринадцать, сто сорок четыре, пятьсот девяносто семь, звездолет, камень, бетонопласт, книга, молекулярная биология, ром, качели, опера, прорубь, бронежилет. "Как солнце, дарящее свет, как ключ, источник влаги нежной, в чужом краю, где счастья нет, где жизнь казалась безнадежной, меня спасала мысль о ней". А дальше ты помнишь?
- Не наизусть, - признался впечатлившийся, против воли, Алистер. Одно дело - знать о теоретической возможности, другое... хорошо устроилась здесь контрразведка! - Вы мои мысли тоже так читаете?
- Твои как раз нет. Нужно два активных участника. Это как телефонный разговор без телефона.
- То есть абонент может не ответить?
- Запросто.
Ну хорошо, соображение о контрразведке снимается.
- И какая дальность?
- У кого как.
- У тебя.
- Ну, скажем, три тысячи километров. Без усилителя.
- А с усилителем?
- Тебе в какую точку Федерации достать?
Так, и этот вопрос снят. Если это правда, конечно, что, вообще-то, легко проверить, но не сейчас.
- А ко мне у тебя совсем нет вопросов? - поинтересовался Киери, до сих пор смирно стоявший у стола.
- Есть, конечно. Я так понимаю, тот эпизод был разыгран специально для меня?
- Не только для тебя и не разыгран! - горячо возразил Дари. - Эпизод был самый настоящий; ему так не сыграть! Да и чувствуете вы фальшь, даже если не отдаете себе в этом отчета. Розыгрыша ты бы так не испугался.
- Кто вам сказал, что я испугался?
- Эмпатия, в отличие от телепатии, не нуждается во втором активном участнике. Как ты испугался, чувствовало полгорода.
Алистер прикусил губу. Возразить... нет, было что, не вопрос. Но тогда полгорода почувствует совсем другие эмоции. Не пошли бы они все, в конце-то концов.
- Возвращаясь к теме - как еще назвать эту пленку, если не розыгрышем?
- Записью нейродопроса, - предложил Киери. - Пятнадцать минут мучений, зато какой эффект. И вас никого даже пальцем не пришлось трогать.
- И много "нас" было?
- Шесть человек. Один еще здесь. И нет, его жизнь и здоровье не зависят от твоего хорошего поведения и вообще ни от чего не зависят. Мы будем сдувать с него пылинки и в скором времени найдем способ отправить домой.
- Почему?
- Потому что он дурак. А дураков в разведке противника надо любить и ценить, ты не согласен?
Алистер промолчал, хотя был согласен.
- И он, в отличие от некоторых, скажет начальству только то, что оно хочет услышать, продвинется по службе и будет готовить таких же умных и правдивых товарищей себе на смену, - вмешался Дари. - В общем, всем будет хорошо, вот увидишь. Тебе точно не пора спать, Алистер?
Спать было очень обидно, потому что этот сюрреалистический "пикник для шпиона" не мог продолжаться бесконечно, и когда-нибудь его, наверное, бросят если и не в сырую темницу, то хотя бы в комфортабельную тюрьму. Но глаза после активно проведенных суток действительно закрывались.
- Пора.
- Найдешь свою комнату?
- Разумеется.
- Тогда сладких снов.
Алистер, провожаемый взглядами так и не вернувшихся к работе обитателей комнаты, вышел в знакомую дверь. Интересно было бы остановиться за ней и послушать, о чем будут говорить имперцы (если будут, конечно), но ноги машинально понесли его в указанном вчера Райвеном направлении. Наверное, он действительно слишком хотел спать, и ничего путного из подслушивания все равно не вышло бы.
Отведенная ему комната оказалась сестрой-близняшкой подвальной камеры плюс очередное незакрывающееся окно. Алистер подумал было о том, чтобы смыть с себя песок и соль, но вместо этого просто содрал комбинезон, о цвете которого умудрился напрочь забыть, и свалился в постель.
Закатное солнце разбудило его тем, что запустило красные лучи под ресницы. Не привыкший к неразбавленной шторами, кондиционерами или хотя бы стеклами природе Алистер проснулся резко и полно. Сел на постели, хотя мог бы, наверное, просто перевернуться на другой бок, осмотрелся. Если бы не закатные краски, могло бы показаться, что время пошло назад и он сидит несколькими этажами ниже, борется с тошнотой от просмотра "кино" и ожидает допроса... Как хорошо, что здесь есть окно! Ради этого можно даже недоспать пару раз. Или каждый день. Хотя вряд ли он будет каждый день просыпаться на закате. Интересно, играет ли сегодня Гиата и если да, то где? Тут, похоже, можно спросить у кого угодно. Заодно проверим насчет телепатии. Хотя какая же это проверка - легко предсказать, про кого он спросит, если не постесняется. И кстати, нужно ли держать в голове, что Гиата могла "опекать шпиона" по заданию, или это уже паранойя? Сложно представить эту непосредственную девушку хоть как-то контролирующей свои действия...