После обеда Иверт, верный своему слову, усадил Алистера за стол и заставил "общаться" с приборной панелью. Общение поначалу продвигалось туго ввиду неумения свистеть, но потом имперец вспомнил, что свист можно заменить дробным постукиванием по поверхности, и дело пошло на лад. К вечеру Алистер с грехом пополам усвоил, как попасть в каталог информации общего доступа, как надиктовать и вложить туда запись, как эту запись оттуда потом достать, и что сделать, если диктовать не хочется, а хочется, наоборот, писать от руки. Печатать здесь, похоже, не умели, но только Алистер собрался спросить об этом Иверта, как тот скомканно извинился и вылетел из комнаты. Что опять не слава богу? Неужели это "ученик" его так довел? Алистер огляделся в поисках новой жертвы и понял, что комната сильно опустела, и даже Сэнди уже куда-то ушел. Одени, сосредоточенно грызя падавшие на лицо волосы, водила пальцем по своему экрану, Дари качался на стуле и смотрел в пространство невидящим взглядом, Сарет сосредоточенно что-то читал, а вот Ленни ответил на его ищущий взгляд улыбкой и резким жестом закончил разговор со своим столом.
- Давай свои вопросы, - пригласил разведчик дружелюбным тоном. Как он легок в общении, когда хочет. А ведь до сих пор, стоит вспомнить об их первых встречах, мурашки по коже... Алистера передернуло от воспоминания. Ленни удивленно склонил голову к плечу, и Алистер, чтобы не заострять внимание на своей реакции, спросил первое, что подвернулось на язык:
- Куда удрал Иверт?
- У него любовница покалечилась. Отправился утешать.
- Что-то серьезное?
- Да нет, ерунда. Но утешать-то все равно надо.
- А откуда ты знаешь?
- Я спросил. Подозревал, что тебе будет интересно.
- Мне сегодня много непонятно, - предупредил Алистер на всякий случай, хотя видно было, что Ленни готов с ним разговаривать.
- Значит, нам обоим повезло, что я никуда не тороплюсь.
С такими словами человек из Федерации откинулся бы на спинку стула, или положил руки на стол - в общем, уселся бы поосновательней. Но Ленни, похоже, вполне устраивала его теперешняя поза. Видела бы мама, немедленно поставила бы Алистеру в пример прямую спину...
- Ну давай по порядку тогда, - решил Алистер, чтобы отвлечься от мыслей о доме. - Что на Алли был за крем?
- От микроповреждений кожи.
- И как он ее повредил?
- Отдача от машины.
- Он что, лицом на нее упал?
- Да нет, это дистанционные повреждения... Как загар от солнца или лучевая болезнь от радиации.
- А почему вы все тогда не в креме?
- Обычно задевает только оператора.
- Но не всегда?
- Не всегда. Хотя нетелепаты в любом случае меньше подвержены, так что вам с Сэнди и Кайлом ничего не грозит.
- То есть эти повреждения передаются через... телепатический интерфейс? Или как вы его зовете?
- Иале-та, - усмехнулся Ленни, и Алистер в очередной раз вспомнил, что Стандарт, да и устную речь вообще, разведчики используют специально при общении с ним. - "Интерфейс" подходит. Или через тактильный контакт. Или при тесном и близком общении с машиной.
- "Тесном и близком" - это каком?
- У тебя еще долго даже представить не получится, так что не забивай голову. Для примера, Сэнди здесь уже десять лет и не повредился ни разу.
- Понял. Тогда следующий вопрос.
- Вперед.
- Когда приедет Этани?
- Завтра или послезавтра, как у них пойдет.
- Где вы его нашли? Или лучше так - чем занимаются на KC-01?
- Это экспериментальная база для военных исследований, - просветил Ленни. - Они сделали галит-8, если ты помнишь, что это такое.
Галитом-8 отравили взбунтовавшийся экипаж на "Венце Конституции". Алистер специально не смотрел на тела, и поэтому не смог вспомнить, как именно действовал этот газ, но, кажется, у него были какие-то нервно-паралитические свойства...
- Помню. А его они зачем туда перевезли?
- У него и спросим. Алли выудил нам протоколы экспериментов, но там же восемь лет работы - замучаешься читать, уж не говоря о смотреть. Этани даст выжимку, тогда, может, посмотрим что-нибудь выборочно.
- Думаешь, он будет с вами разговаривать?
- Почему нет? - кажется, искренне удивился Ленни.
Объяснять Алистеру почему-то не хотелось. Ничего, переживет.
- Неважно. Давай лучше следующий вопрос. У вас есть какой-нибудь не химический депилятор? А то я после первого раза уже боюсь им пользоваться, а действовать он когда-нибудь закончит... Когда, кстати?
- Представления не имею, я им не пользуюсь.
Неудивительно.
- А чем пользуешься?
- Ничем... - Алистер хотел было продолжить их увлекательную игру в "вопрос-ответ", но Ленни неожиданно "развернул" реплику: - Ох, Тэри, откуда тебе объяснять? У нас есть базовая биология. Две руки, две ноги, голова, телепатия, нервная система, гормональная система, что там еще нужно? От общения с живой техникой какая-то часть этой биологии меняется больше, какая-то - меньше. Пока понятно?
- Да.
Можно было бы спросить, какое все это имеет отношение к крему, но лучше и продуктивнее было подождать, и поэтому Алистер ободряюще кивнул.
- Нервная и гормональная системы от работы с машинами меняются больше всего. Пропорционально интенсивности работы... У вас есть какое-то математическое выражение, но я его не помню.
- В линейной прогрессии, - подсказал Алистер.
- Да, спасибо. Почему именно они меняются сильнее всех и почему именно так, никто пока не понял, а если и понял, то мне не доложил. Но побочным эффектом контакта с машинами является метаболический регресс, в том числе потеря вторичных половых признаков. Так что я, например, не смогу отрастить бороду, даже если очень постараюсь. И поэтому не могу ничего тебе посоветовать про депилятор, но зато могу достать образец из Федерации; наверняка на луне его целые залежи.
- Да нет, переживу, - машинально отказался Алистер, пытаясь переварить полученную информацию. - А что еще у вас так меняется?
- Я всего не знаю, - немного смущенно сказал Ленни. - Я этим безответственно не интересуюсь. Обмен веществ уходит в аварийный спектр. Повышается тактильная и телепатическая чувствительность. Говорят, что сильно меняется механика сексуального влечения, но я так рано начал с техникой, что мне не с чем сравнивать. Да, и эмоциональная стабильность летит к чертовой матери - у нас из-за этого появились напарники и бедлам в личной жизни.
- Ленни, а у тебя есть напарник? - спросил Алистер, когда имперец умолк.
Как-то нездорово звучали такие перспективы... Неудивительно, что Сэнди отказался в это лезть. Удивительнее, что они у себя находят добровольцев. Хотя, может, в этом есть какие-то свои прелести? Гиату с Таишей, что ли, расспросить, чем именно отличаются их "технологически продвинутые" любовники от любых других, и так ли заметно это отличие, как ему только что наговорили?
- Нет, я рано "сгорел".
- В смысле?
- Для того, чтобы образовать устойчивую связь, люди должны в ней нуждаться. А я активно работал только семь месяцев. Конечно, тогда у нас был сплошной дурдом, но, видно, потенциальный партнер не успел попасться мне на глаза. А потом гормональный накал снизился, и необходимость в эмоциональной стабилизации отпала.
- То есть, сейчас ты... более здоров? Гормонально?
- "Здоров" тут, наверное, все-таки неприменимо, - неуверенно ответил имперец. - Но ты же видишь, что я не похож на Алли или Райвена.
- Так мало ли кто не похож. Может, это не зависящие от техники отличия?
- Да нет, я был примерно таким же.
- И ты жалеешь? Или доволен?
- Ты о дальней разведке? - удивился Ленни, и Алистер сообразил, что именно спросил. Да уж, учитывая, как он ревел тогда... И что нес Райни. "Жалеешь" - это слабо сказано. Надо менять вопрос.
- О том, что не получил напарника.
- Жалею, наверное, - задумчиво протянул разведчик и качнулся на стуле. - Но, может, это еще впереди?
- Ты же говорил, что не можешь больше работать.
- Но я же не могу гарантировать, что это никогда не изменится, - возразил Ленни с такой спокойной улыбкой, что она просто обязана была быть наигранной. - Пятнадцать лет назад у нас вообще не было биотехники, одна биология. Может, еще через двадцать все опять поменяется.