Есенька ничего не поняла, но слушать похвалу было приятно. Она даже замурлыкала от удовольствия. Если про нее так думают, значит это правда. Ну а как иначе? Кошки - они такие… Есенька задрала нос и свысока посмотрела на всех попавших в поле зрения, мол слышите? Это я, да. В поле зрения попался и домовой. Только сейчас Есенька заметила изменения во внешности домового и поняла, почему не сразу его узнала. Участковый, вместо привычных, измызганных землёй куртки и штанов напялил на себя какой-то серый меховой комбинезон. К тому же сзади чуть ниже спины у комбинезона болтался хвост. В таком виде домовой отлично сливался с остальной лохмато-шерстяной толпой. Поймав на себе кошкин взгляд Агап чуть усмехнулся, подмигнул ей и снова принял серьезный вид.
Сервиллиан принял молчание Есеньки за согласие "спокойно поговорить" и продолжил:
- Но это только одна сторона твоей натуры. Ведь ты живёшь большую часть жизни с хозяевами. А ценят ли они тебя так, как ты того заслуживаешь? Уважают ли они тебя так же как я? Как все мы здесь?! - Сервиллиан развёл в стороны когтистые лапы указывая на жующих поклонников. Он произносил свою речь постепенно повышая голос и поднимая глаза кверху, отчего некоторые даже забыли про еду и, как показалось Есеньке, приготовились снова биться лбами прямо об стол.
Есенька собралась уже было ответить на вопрос повелителя, что она не знает, как именно присутствующие её ценят и уважают и поэтому не может сравнить степень уважения, но Сервиллиан вовсе не ждал ответа и, поднявшись из-за стола, чтобы иметь более внушительный вид, продолжил речь:
- Все, кого ты здесь видишь, так же как и ты жили в страхе и терпели унижения и нужду. Они, так же как и ты, каждый день доказывали перед людьми право на существование. Им приходилось, так же как и тебе, вымаливать каждый кусок хлеба, каждый глоток воды. А сколько упрёков, сколько ударов, сколько жестокости пришлось вынести всем нам только потому, что природа наделила и тебя, и меня, и его, и всех нас, - повелитель поочередно указал когтем на Есеньку, на себя, на ближайшего чудика с носом-пятачком, отчего тот чуть не упал в обморок от счастья, и под конец широко развёл в стороны лапы, а потом свёл их, будто обнял воздух и продолжил. - Наделила шерстью! Самый драгоценный дар природы приводит в ярость человека! То, что для нас защита и способ самовыражения, для людей повод нас оскорбить и обидеть! Люди заставляют животных стыдиться своей прекрасной сущности! А всех, кто не укладывается в созданные ими же стандарты красоты, они подвергают гонениям или насмешкам. Спроси любого лешего, упыря или чёрта - он тебе расскажет, каково это быть исколотым вилами или ходить с опалённой факелами шерстью! Только потому, что ты не такой красивый как комнатная болонка. А у нас все равны! Звери и нечисть - все имеют равные права на счастье и свободу! Каждый имеет право на самовыражение: хочешь - на тебе крылья, хочешь - рога, хочешь - копыта. Преград нет! И все могут полноценно гордиться шерстью!
Голос князя звучал уже совсем громко и звонко. Народ закивал в ответ и одобрительно загудел. Кое-кто смахнул слезинку, вспомнив все лишения и тяготы прошлой жизни. Кто-то всхлипнул от переполняющих его чувств благоговейной радости.
- Кто вы теперь? - князь повернулся к обедающим чудищам. - Вы теперь свободные личности? Так?
Все, и даже те, кто в это время ещё работал челюстями, дружно вскинули руки и лапы вверх и, закатив от восторга глаза, крикнули:
-Да!
- Вы счастливы здесь?
- Да!
- Хотите здесь остаться? - Сервиллиан при этих словах стукнул кулаком себя в грудь.
- Да!!! - предсказуемо ответила хором толпа. Видимо, ритуал вопрос-ответ "да" был в этой компании привычным явлением.
Повелитель так много и пылко говорил, что Есенька не успевала за его мыслью. Как только она вспоминала свою миску с кормом, так сразу слова повелителя дорисовывали образ, будто эту миску она, голодная и истощённая, долго вымаливала. А потом память услужливо подсовывала картинку того, как хозяйка чистит диван от шерсти, а воображение добавляет краски страха и обиды.
- Так раздели же с нами свободу и счастье, которых ты достойна, которые ты заслужила своими страданиями в прошлой жизни и оставь все беды в прошлом! - Сервиллиан ткнул когтем куда-то налево и за спину кошке, там, наверное, и нужно было оставить прошлое. - И двигайся в будущее с нами! - коготь на другой лапе показал направо. - Оставайся и вкушай вместе с нами пищу! - теперь когти обеих лап указали под ноги князю.