А в дремучем первобытном лесу опасность подстерегала людей на каждом шагу. Однажды зоркие глаза Нува распознали готового к прыжку леопарда, и лишь громкий воинственный клич квана заставил хищника изменить свои планы. В другой раз ребята увидели двух тигров, гигантскими скачками настигавших табун диких лошадей. Трепеща от волнения, Аркаша и Лешка смотрели, как стая собак разрывает на части старого оленя; как Нув пронзает метко брошенным копьём отставшего от стада телёнка…
К этому трудно было привыкнуть, но жизнь есть жизнь, и ребята при помощи своего друга все чаще покидали становище. Убедившись, что Нув умеет держать язык за зубами, они посвятили его в тайну лука. К удивлению ребят, Нув быстро разобрался в этой нехитрой тайне, пришёл в восторг от перспективы получить столь грозное оружие и принял деятельное участие в его совершенствовании. И когда спустя несколько дней кван подстрелил из лука косулю на расстоянии сорока метров, стало ясно, что нужная конструкция найдена. Лешка тоже научился прилично попадать в цель, но у Аркаши стрела упрямо не хотела лететь дальше десяти метров.
Между друзьями иногда разгорались споры.
Лешка усомнился, имеют ли они право ускорять на многие века развитие кванов. Ссылаясь на Рея Бредбери и братьев Стругацких, он доказывал, что история не простит такого вмешательства в свои дела. Не злоупотребят ли кваны могуществом, приобретённым при помощи Лана и Поуна? Лук в руках у кванов – не то ли же самое, что мушкеты в руках конкистадоров в период завоевания Мексики?
Да, парадокс имеет место, соглашался Аркаша. Но человечество всё равно вот-вот изобретёт лук – об этом свидетельствуют данные раскопок. От метательной доски с крючком до лука – каких-нибудь несколько тысяч лет, которые в доисторический период значат не больше, чем десятилетие в двадцатом веке. К тому же кваны народ миролюбивый, вполне довольный тем, что он имеет.
Друзья не раз возвращались к этой теме, спорили и никак не могли прийти к единой точке зрения.
Между тем произошло событие, которое показало, что в своих размышлениях Аркаша и Лешка упустили один чрезвычайно важный момент.
Они забыли, что кваны ждут от них нового чуда.
Нув пришёл встревоженный: он рассказал, что Пок ходит от одного охотника к другому и мутит воду. По словам колдуна, Лан и Поун – самозванцы, не имеющие к небу никакого отношения. А то, что Лан разбрасывал звезды, кванам просто приснилось.
– Ну, и что говорят кваны? – с деланным спокойствием спросил Аркаша.
– Одноглазый Вак сказал про Пока: «Собака лает – ветер носит», – сообщил Нув. – А у остальных…
– «Собака лает – ветер носит»? – Аркаша захлебнулся от восторга и схватил тетрадь. – Откуда Вак взял эти слова?
– Они всегда были, – Нув пожал плечами. – А у остальных душа ушла в пятки.
– «Душа ушла в пятки»? – завопил Аркаша, изумлённо глядя на Нува.
– У нас все так говорят, – в свою очередь удивился Нув.
– Поговорки, оказывается, вот с такой бородой, – развеселился Лешка. – Ну, а вождь?
– Тан сначала сердился на колдуна, а потом замолчал, – вздохнул Нув и вдруг с искренней мольбой воскликнул: – Пусть Лан и Поун избавят племя от Пока! Он любит только себя и свою двойную долю. Его все боятся, потому что он может превратить квана в камень.
– Врёт он, твой Пок, – усмехнулся Лешка. – Тоже ещё нашлась Медуза Горгона! Сын Солнца запросто сделает Пока слабым, как ребёнок.
– Это правда? – радостно спросил Нув у Аркаши.
Аркаша величественно кивнул, напряжённо размышляя про себя о сложившейся скверной ситуации.
– Тогда сыну Солнца нужно спешить, – посоветовал Нув. – Пок сейчас будет убивать детёнышей собак, чтобы их кровь забрала силу у Лана и Поуна.
– Где? – Аркаша и Лешка вскочили.
Нув предложил ребятам следовать за ним. Осторожно пробравшись сквозь кустарник, они увидели такую картину.
На «площади Эдуарда Стрельцова», распростершись ниц, вокруг древнелета лежали кваны. Блестящий металл сверкал на солнце, и люди, жмуря глаза, издавали тихие восклицания. Возле древнелета с надменным лицом стоял Пок. В его клочковатые седые волосы были вплетены четыре шакальих хвоста – отличительный знак колдуна. Руками Пок проделывал какие-то пассы.
– Фокусник, – буркнул Лешка. – Очки публике втирает!
– Жертвоприношение, – ахнул Аркаша.
Колдун поднял с земли попискивающий комочек и собрался ударить по нему каменным топором.
– Вот гад, – обозлился Лешка. – Смотри, двух щенков хочет убить!
– Нельзя! – Аркаша не выдержал и выскочил из кустарника.
Кваны поднялись на ноги и с испугом смотрели то на сына Солнца, то на Пока.
– Нельзя, – повторил Аркаша, – Лан не хочет жертв. Щенки станут взрослыми собаками и будут служить кванам.
– Где это видано, – возразил колдун, – чтобы люди жили вместе с собаками? Они принесут беду!
Послышался ропот одобрения. Седобородый Тан хмуро произнёс:
– В чужое племя со своим законом не ходят!
«В чужой монастырь со своим уставом…» – посмаковал про себя Аркаша и решительно воскликнул:
– Собаки останутся жить и станут друзьями кванов! Этот новый закон даёт племени сын Солнца!
– А пока собаки не станут большими, – поддержал Нув, – дети будут жевать для них мясо и поить водой из раковин!
– Собаки принесут беду! – упрямо повторил Пок, и в глазах его вспыхнула злоба. – Пусть сын Солнца ещё подумает!
– Я сказал! – принимая величественную позу, подтвердил своё решение Аркаша.
Пок обернулся к Тану, но вождь отвёл глаза. Про себя он подумал, что ссориться с сыном Солнца пока ещё опасно, уж очень он уверен в своей силе. И вождь изрёк:
– Пусть будет так, как велел Лан.
Кваны молча выслушали приказ, но по их поведению было видно, что они растеряны: впервые вождь отменил решение всемогущего колдуна. Это предвещало большую беду.
Взяв на руки скулящих щенков и ласково их поглаживая, Аркаша и Лешка ушли к пещере. За ними никто не последовал. Друзья сели на нагретый солнцем валун и переглянулись. Что-то им подсказывало, что они совершили серьёзную ошибку.
Впрочем, не прошло и десяти минут, как это предчувствие подтвердилось.
Послышался треск сучьев, и из кустарника показались седобородый Тан, надменный, но озабоченный Пок, одноглазый Вак, Нув и ещё несколько воинов. Лицо вождя было насуплено и сурово. Он сказал:
– Сын Солнца! Пок, сын Шакала, говорит, что Лан и Поун – простые люди, которые нарушили закон племени. Тан, сын Мамонта, не знает, кто прав, Пок или Лан. Поэтому Тан решил: Пок будет сражаться с Ланом, чтобы погибнуть или победить.
– Придумай что-нибудь, – окинув взглядом сухощавую, но мускулистую фигуру колдуна, прошептал Лешка. – Он из тебя кишмиш сделает.
– Пок хочет умереть? – с поразившим Лешку самообладанием спросил Аркаша. – Что ж, Солнце, отец Лана, испепелит Пока, сына Шакала, своими лучами.
Колдун вздрогнул и изменился в лице. Нув радостно улыбнулся и восхищённо посмотрел на Аркашу. Наступила напряжённая пауза.
– Почему Пок молчит? – воскликнул Тан. – Старый Вак, хранитель законов племени, говори!
– Если вождь решил, что Пок, сын Шакала, должен сражаться, – сказал Вак, – так и должно быть. Иначе Пок будет изгнан.
– Пок согласен, – пробормотал колдун, делая выбор. – Он готов сражаться, но тогда, когда Солнце скроется за горой и не будет посылать свои лучи. Пок проткнёт Лана копьём и раздробит его кости палицей.