— «Квадрат» здесь не поможет, — заключил Рен.
— В тигра было легче целиться, он один был и здоровый, — согласился Рью.
— Тогда попробуем второй вариант.
— Ага.
Ророноа переглянулись и встали в «зеркальную» позицию, как тогда, во время боя с тигром, но при этом собираясь использовать совсем другой прием. Михо было не по себе: на лицах братьев играли совершенно одинаковые улыбки маньяков-убийц. В этих ребятах и раньше было полно азарта, но не до такой степени. «Четыре меча, два пути!» — выкрикнули они, замахиваясь.
Две дорожки, проложенные смертоносной сталью, вылетели далеко за пределы поля и смели на своем пути все: траву вместе с пластами земли, камни, коряги, подлые ловушки и… штаны противников. Кое-кто из Лисичкиного «зоопарка» потерял свой хвост. Лисичка в ужасе, зажмурившись, ощупывала свою голову. Она отделалась испугом и упавшим бутафорским ухом.
— Вы могли нас убить! — завизжала она.
— Не-а, — сказали близнецы. — Мы так, вполсилы. Этот прием чисто для показухи, чтобы вы не расслаблялись.
— Д-для пок-каз-зух-хи? — испугалась не меньше врагов Канна. — М-мам-мочки…
— Настоящий мечник должен так контролировать удары, чтобы те наносили урона не больше и не меньше, чем он того хочет, — начал объяснять Рен.
— Здесь каждая мелочь решает, — покивал Рью.
— Да, стоило нам немного изменить угол и приложение силы…
— …И мы бы вспороли вам брюхо, — закончил Рью, глядя на противников столь кровожадно, что те мелко затряслись.
— Вы такие жестокие, злые пираты! — захныкала Лисичка. Она съежилась, села на корточки и погрузилась в депрессию. Ее накама тут же кинулись ее утешать, попеременно ругая Луси и его безжалостных отморозков, смело исподтишка оскорбляя их как только в голову взбредет и при этом обвиняя в том, что плохие здесь исключительно они.
Близнецы улыбались, а на глаза у них наворачивались слезы, но не от избытка чувств или торжественности момента, а потому, что им было очень больно. Они так и стояли с мечами наголо, сверкая диким взглядом. Некоторые члены «Фокси-И Чампионс», опасаясь, что те еще жахнут, в панике разбегались. Босс кое-как поднялся и на всякий случай забросил оставшиеся два мяча, которые Лисичка забыла уничтожить.
— Бесспорная полная победа команды «Литтл Санни»! — объявил ведущий.
Ребята вопили от радости, противники скрипели зубами. Лисичка взяла себя в руки.
— Хорошо, — сказала она, — вы победили, вы забираете любого из нас.
Михо хотела было предложить забрать ее, чтобы неповадно было, но тут представила, что та или кто-то из ее банды станет членом их команды и будет до конца путешествия мозолить им глаза и ужаснулась. Тут привели полуживого капитана и тот заявил, что им никто не нужен, по крайней мере, лично ему никто из них не нравится, а после того, как они хотели забрать его сестренку, не нравится тем более. Лисичка чувствовала себя вдвойне оскорбленной. Она только беспомощно дулась и уже мечтала отомстить.
— Как насчет еще одной игры? — неожиданно предложила она.
— Еще поиграть? — оживился Луси. — А что…
— Доктор, кажется ему стало хуже! — воскликнула Михо, заглушая капитана и роняя его на землю.
— Не волнуйтесь, все под контролем! — отреагировала Амико, хватая того за язык. — Так-так, язычок-то у нас белый! Срочно в лазарет его! — скомандовала она Боссу.
— Так точно! — сообразил тот и подхватил капитана.
Когда Луси увели, невзирая на сопротивление, Лисичка переспросила:
— Так что, не будете больше играть?
— Не-а! — дружно ответили все, кто был.
— Ну и ладно, — фыркнула та. — Не очень-то и хотелось!
***
После игры команда «Литтл Санни» долго приходила в себя. Половина ребят находилась в состоянии полного стресса. Дружеское девичье трио даже рыдало в обнимку, а Оливия вместо обычного чтения сидела, обмахиваясь книгой, хотя было и не слишком жарко. Подбитый Еске что-то наигрывал, сидя прямо на полу у ее ног. Наши герои выглядели изрядно потрепанными. Капитан чуть не помер от отравления, у Рена были сломаны два ребра, у Рью вывихнуто плечо, они с братом были покрыты ранами, синяками и кровоподтеками, у Михо были содраны обе коленки, Чоппи едва не остался без уха, у Босса распух нос, а сестренка Луси лишилась одного молочного зуба, который и так шатался.
Канна так переволновалась, что ее речь стало совершенно невозможно разобрать, и ей приходилось буквально изъясняться жестами. Анетт думала о том, что не сможет теперь стать настоящим поваром после того, как травила людей. Даже Амико как-то притихла и сосредоточенно помогала Чоппи и Боссу ухаживать за пострадавшими, а после и вовсе отправилась в кабинет и засела там за учебники.
— Хорошо поиграли, ничего не скажешь… — вздыхала Михо, пока Анетт помогала приклеивать ей пластырь. — Кстати, а когда вы выучили такую технику? — обратилась та к близнецам, которыми занимался Чоппи, ловко орудуя бинтами.
— Да мы и раньше умели.
— Неужели?
— Отец показывал нам приемы, которыми он разрубал сталь и даже волны, — сказал Рен.
— Врете.
— Ничуть.
— Правда, у нас повторить так и не получилось, — зевнул Рью.
— Ага, и умения не те, и стиль боя другой, — согласился его брат.
— Наш отец использует трехмечевой стиль, а мы двух.
— Но мы объединили наши возможности и создали четырехмечевой удар, основываясь на принципе отцовской техники.
— Па сказал, что вышло даже круче, чем у него в наши годы, — не без гордости закончили они дружно.
Чоппи бинтов не хватило, Босс сбегал и принес еще.
— Здорово ты этого Медведя! — восхищался Джуниор, который никак не мог успокоиться. — Эти удары с электричеством просто нечто!
— А ты что, так не умеешь? — спросил Босс.
— Нет, — признался Чоппи и приуныл.
— Все минки это умеют, — не поверил тот.
— Ну папа у меня не совсем… то есть совсем не минк, а мама драться меня не учила, — Джу покраснел, ощущая, какой же он недоделанный и как минк, и, наверное, как доктор.
— Ладно, — почесал в затылке Босс. — Потом как-нибудь тебе покажу.
— Правда? — обрадовался Джу.
— Да ничего сложного.
Через пару часов Луси уже оклемался и попросил есть. Элеонора решила его покормить жидкой овсянкой, которую сообразил Чоппи, и сидела на постели брата, тыкая ложкой тому в рот. Оливия сходила за льдом и сейчас прикладывала его к шишке на лбу у себя и к фингалу в пол-лица у Еске, крайне тронутого такой заботой со стороны возлюбленной. Остальные тоже понемногу отходили, и только Анетт вела себя как-то странно. Она даже не обратила внимание на любезничающего с ней Еске и пропустила мимо ушей замечания от близнецов, которые хоть и были изрядно побиты, но желания пошутить еще не растеряли.
Овсянки Луси показалось маловато, к тому же Джуниор сделал ее совершенно диетичной: на воде, без сахара и соли. Он начал клянчить у Анетт чего-нибудь еще съестного, но та только тоскливо посмотрела на него в ответ, так что капитану пришлось еще поголодать.
***
На следующий день юная повариха, все еще находившаяся в стрессе, никак не желала приступать к своим непосредственным обязанностям. У плиты ее заменили Михо и Канна, которой надо было отвлечься на что угодно, чтобы не вспоминать весь этот ужас. Анетт, чтобы как-то себя занять, помогала медбригаде. Капитан еще имел цвет лица с нежно-салатовым отливом, и его шатало от слабости. Рью наложили тугую повязку на руку, что не мешало ему свободно передвигаться и делать практически что угодно, а вот его брата уже озверевший от его выходок Чоппи грозился прикрутить к койке, если тот вздумает скакать по лазарету или где еще со сломанными ребрами. Рен только канючил, что ему скучно, даже мечом не помахать. Рью, в свою очередь, тоже было тоскливо, ведь кроме брата и порубиться-то было не с кем. (Еске, владевший навыками фехтования, свою кандидатуру благоразумно не предлагал.) Однако близнецы вскоре нашли себе занятие по душе: понаблюдав за приунывшей Анетт, те решили ее на свой манер подбодрить и дружно начали доставать кормившую капитана стряпней Михо и Канны девочку своими подначками.