Во внутреннем дворе их встретил мажордом — высокий мужчина в черном фраке с канделябром в правой руке, который при ближайшем рассмотрении оказался увенчан не свечами, а замаскированными под них электрическими лампочками. Внешность дворецкого была столь «интересной», что кривенький косоглазый шофер после него казался самым заурядным человеком. Все незакрытые части тела дворецкого имели достаточно специфический цвет кожи и были пересечены швами или оставшимися от них шрамами. Амико и Чоппи дружно уставились на это чудо.
В целом, вышедший их встречать господин больше походил на монстра из любимых некоторыми детьми страшилок. Но толком рассмотреть его лицо не представлялось возможным: лоб прикрывали широкие поля шляпы, а нижняя часть была замотана шарфом почти по самые глаза.
Дворецкого звали Франкенбарк, тот поприветствовал гостей по всем правилам этикета и поведал о том, что почти пятнадцать лет назад здесь до него работала мадемуазель Синдзи, а после проводил к хозяйке замка госпоже Пероне.
Госпожа Перона нашлась в зале и оказалась довольно необычной и даже изрядно странной на вид женщиной. Она носила длинное платье с удивительным сочетанием черного и фиалкового цветов, все в обрамлении белого кружева. Ее длинные, необычного розового цвета волосы были убраны в замысловатую прическу из кучи пучков, узелков и косичек. Должно быть, она тратила уйму времени каждый день, чтобы ее сделать. Образ дополняли элегантные шляпка и зонтик в тон к платью. Госпожа как раз находилась в помещении под раскрытым зонтиком, что выглядело неуместно. Но самым странным было то, что женщина не шла, а парила в окружении каких-то невозможных полупрозрачных существ, явно смахивающих на призраков.
Хозяйка приблизилась прямо по воздуху к посетителям, посмотрела немигающим жутким взглядом и рассмеялась. У этой странной женщины оказался еще более странный смех. Детей аж передернуло. Окружающие ее духи то прятались, то вновь вылезали изо всех щелей зала. Они с писком «негатив-негатив» весело пронеслись сквозь нескольких гостей.
— Ну почему я не маленькая улитка? — зарыдал вдруг Луси, упав лицом вниз.
— Из меня все равно не выйдет доктор, я вообще крови боюсь, — хныкал рядышком Чоппи.
— Я травила своими блюдами людей! — голосила Анетт.
— Никогда нам не стать мечниками лучше отца, — дрыгали ногами на заднем плане братья.
— Эк их проняло, — задумчиво произнесла Михо и попинала носком туфельки капитана.
Госпожа Перона напотешалась над визитерами, потом спохватилась и пригласила их к чаю. С тех пор как Триллер Барк покинула мадемуазель Синдзи, бить тарелки стало некому, и теперь можно было нормально поесть и почаевничать. Как ни странно, в этом жутком месте нашлась вполне обычная и даже весьма качественно приготовленная еда. Госпожа Перона любила пирожные со взбитыми сливками и клубникой, которые ничуть не портили ее фигуру. Анетт, оценив свежесть продукта, думала о том, что не заметила на острове домашнего скота или культурных насаждений в виде тех же грядок клубники и удивлялась, как же сюда вообще доставляют продукты.
Когда Луси и компания уже приканчивали второй пирог, к чаепитию присоединилась странного вида девочка: бледная, худая, с синяками под глазами. Ее голову украшали пышные локоны зеленого цвета. В руках у нее находилась дорогая фарфоровая кукла в кружевном наряде.
— Моя дочь Бригитта, — представила госпожа Перона.
— Чем болеешь? — вместо приветствия поинтересовалась беспардонная Амико.
— Доктор Хогбак полагает, что у меня рахит, — невозмутимо ответила девочка. — Но, по-моему, это все несущественно. Все равно мы все умрем, — добавила она, глядя куда-то перед собой.
— Мрачная какая, — зашептались накама.
— Моя дочь съела дьявольский фрукт Печаль-Печаль, который господину Мории, владельцу Триллер Барка, прислали с одного тропического острова, — пояснила хозяйка. — Теперь она при желании может погрузить весь Триллер Барк в печаль. Ути, моя лапушка.
«Нашли, чем хвалиться», — подумали дружно гости.
— Бри, а почему у тебя волосы зеленые? — поинтересовалась Михо. При этом все перевели взгляды с хозяйской дочурки на близнецов и обратно. Рен и Рью озадаченно посмотрели друг на друга, начиная подозревать, что раньше не замечали того, что им кроме них самих и их отца никого с шевелюрой подобного цвета пока не встречалось.
— Неудачно покрасила, — спокойно ответила Бригитта. — Такая печаль!
— В юности я тоже экспериментировала, — подхватила госпожа Перона. — И тоже не всегда удачно. В итоге, остановилась на прелестном розовом цвете, который так освежает! — с этими словами она кокетливо коснулась прически.
— Я покрасила волосы сперва в синий цвет, но мне не понравилось, и я взяла желтую краску, — пояснила Бри. — В результате получился зеленый.
— А-а… — протянули все и продолжили трапезу.
Позже подошел вышеупомянутый доктор Хогбак и начал рассказывать госпоже Пероне новости. Он несколько подозрительно покосился на юных гостей, с интересом остановив взгляд на маленьких минках, из которых могли выйти хорошие подопытные для его очередных экспериментов.
— Это новые друзья Бригитты, они наши гости, — сказала ему госпожа Перона, особенно выделяя последнее слово.
— Гости так гости, — пожал плечами док, кидая на Чоппи и Босса взгляд, полный явного сожаления.
Больше Хогбак не проронил ни слова, он торопливо прихлебывал принесенный слугой суп, надо было быстро подкрепиться, его ждали дела. Все бы ничего, но Чоппи знал этого человека по рассказам отца. Ему от подобного знакомства было просто жутко, но любопытство взглянуть на технику оживления трупов так и подмывало его увязаться за доктором и посмотреть, как он это делает. Амико и Боссу было невдомек, чего это их приятель так завелся и нервно ерзает как на иголках с тех пор, как этот странный тип появился в обеденной зале.
Госпожа Перона предложила детям погостить у нее в замке, тем более Бригитте одной было ужасно скучно. Все равно хозяин острова Мория-сан сейчас в командировке вместе со своим помощником Абсаломом Вторым, так что не придется ему ничего объяснять. В любом случае, в своем замке она могла делать все, что хотела.
Одно время леди Перона жила на острове Курагайна, где ей приходилось делить замок с Дракулем Михоуком, прозванным Соколиным Глазом, и считаться с его порядками. В принципе, ей там нравилось, к тому же ее досуг разнообразили обезъяноподобные монстры и перепалки с вечно плутающим дурнем Зоро, но через год-другой после того, как тот покинул остров, чтобы воссоединиться с командой, а Дракуль отбыл по каким-то важным делам, Перона одна заскучала. Вскоре ей пришло письмо, в котором господин Мория сообщал о том, что им с доктором Хогбаком полностью удалось восстановить Триллер Барк после ущерба, нанесенного командой Мугивары, и даже сделать его лучше прежнего. Он сообщал, что ждет ее возвращения и даже построил для нее персональный замок, страшный и мрачный, как она любит, а доктор Хогбак уже готов предоставить в ее личное распоряжение целую толпу слуг-зомби. Но даже если бы ей этого и не предложили, она и сама уже соскучилась по «своим» и, оставив прощальное письмо Михоуку в надушенном конверте, упорхнула.
К этому времени господина Морию уже давно поперли из Шичибукаев, так что он предложил отправиться на Триллер Барке в путешествие, во время которого Перона умудрилась обзавестись дочерьми, сохранив в полной тайне имя их отца. Девочки росли слабенькими и болезненными. Несмотря на все старания доктора Хогбака, одна из них, Бригелла, умерла, не дожив и до десяти лет. Горе Пероны было так велико, что Хогбак предложил сделать из девочки зомби, чтобы хоть немного ее утешить. Бригитте повезло больше: на одном из островов нашлось чудодейственное средство для укрепления иммунитета, которое поставило ее на ноги. А затем и Мория-сан получил дьявольский фрукт и отдал его Пероне. После употребления этого фрукта организм ее дочери перестроился таким образом, что болячки и смерть от них девочке стали не страшны, хоть она по-прежнему выглядела жутко худой и бледной.