Кейми весьма тепло отзывалась об их родителях и угощала пирожками из водорослей и прочей экзотикой. Анетт пробовала все с огромным профессиональным интересом, хотя и не находила вкус сих блюд особенно привлекательным. Чоппи и Боссу угощение понравилось. Олень тут же сообразил, что во всех этих водорослях наверняка полно полезного организму йода и всяких прочих элементов. Кейми от себя добавила, что из водорослей можно делать не только разные блюда, но еще, маску для лица и примочки, если заболит хвост. А еще она просила детишек, ели те увидятся с родителями раньше, передать им привет от принцессы Ширахоши. После чего любопытные ребятки, особенно брат и сестра Монки, завалили ее вопросами про принцессу русалок, морского царя, дворец, в котором те живут и прочим, что только могло взбрести им в голову. На что Кейми справедливо заметила, что неспособна словами передать всех красот подводного царства и заверила, что лучше им самим это все хоть один раз увидеть.
В это время ее разновозрастные дочери, смеясь, показывали разные трюки на воде новым знакомым, некоторые при этом озорно косились на мальчишек.
— А они милашки! — воскликнул Еске, глядя на симпатичных дочерей Кейми.
— Ты же говорил, что я твоя единственная, — не без иронии напомнила Оливия, стукнув его прямо по котелку.
***
Дети распрощались с русалками, пообещав заходить еще за морскими пирожками, и отправились обратно в гостиницу отдыхать и пополдничать фирменным печеньем, которое продавали лишь на Сабаодаи и которое Оливия закупила в размере шести коробок. По пути в гостиницу им встретилось еще преогромное множество всевозможных ларьков и лотков, с которых торговали ну абсолютно всем, чем можно. На одном из прилавков была выложена свежая корреспонденция. На самом видном месте красовались «Вестник Сабаоди», «Мировые новости» и эксклюзивный выпуск «Гранд Лайн».
Заголовки газет кричали: «Джерма-66 до сих пор бесчинствует!». Привлеченная фотографиями людей с подозрительно знакомыми «фамильными» бровями, Анетт хотела почитать, но Михо ее утащила, уверяя, что это наверняка очередные выдумки желтой прессы.
Тут Михо, глядя на разные прочие безделушки, коими торговали соседи газетчиков, вспомнила, что забыла свой любимый ободок с коралловыми цветами на корабле, и сразу же отправилась за ним, сказав, чтобы ее не ждали. Она вернулась на пока еще не смоленый «Санни» и заметила, что дверь, ведущая в кают-компанию, не закрыта. Во время стоянки туда налетели комары, которые обычно старались держаться подальше от моря. Раздосадованная данным обстоятельством баронесса битый час пыталась их выгнать наружу, но потом махнула рукой на эту бесполезную затею.
Когда та вернулась, на этаже гостиницы, где они остановились, царила суматоха. Амико успешно приступила к изучению второго тома «Общей хирургии» Дженкинса и была полна энтузиазма попрактиковаться, неважно на ком. Босс и Чоппи стратегически заперлись в своей комнате, остальные с веселыми визгами носились по этажу. В результате хаотических догонялок, капитана Луси случайно уронили с лестницы, и тот при падении звезданулся глазом об острый угол нижней ступеньки. Кровь лила ручьем, приводя Амико в полный восторг и заставляя Чоппи, выскочившего на шум из укрытия, бледнеть. К счастью, в наложении швов Трафальгар-младшая успела натренироваться еще тогда, когда они с Чоппи оперировали Кларенса. Так что шовчик вышел что надо. Луси, узнав, что останется шрам, сперва расстроился, а потом, когда Элеонора сказала: «Ух ты, у тебя будет шрам прямо как у папы!», аж загордился и пошел хвастаться им всем направо и налево, не слушая ворчания Джуниора насчет того, как ему повезло, что не выбил глаз.
Воодушевленная Амико вернулась к своим занятиям. Она засела на диванчике в холле, временно отложив Дженкинса, и изучала новую книгу. Несмотря на советы отца и удивление продавщицы книжного магазина, та все же прихватила справочник по венерическим заболеваниям и сейчас сидела, с интересом разглядывая картинки. Проходивший мимо Еске заглянул через ее плечо и обалдел.
— Вот что бывает с теми, кто бегает за всеми подряд и неразборчив в любовных связях, — назидательно заметила появившаяся внезапно Оливия, тыкая пальчиком в одну из жутких иллюстраций.
— Милая Оливия, — зажмуриваясь, выдавил парень, — уверяю, что я однолюб.
— Ты главное сам в это поверь, — усмехнулась та.
Договорить они не успели. Амико, услышав слова Оливии про неразборчивость в любовных связях, снова завела свою пластинку и начала приставать к Еске с предложениями осмотреть его во всякого рода деликатных местах. Музыканту срочно пришлось ретироваться. Предусмотрительная Оливия испарилась парой секунд раньше.
***
У команды была еще куча времени побродить по всему архипелагу и подивиться на разные чудеса. Огромный сюрприз ждал малышню, когда та добралась до информационного центра Сабаоди, сплошь уставленного досками объявлений и точками радио-муши. На одной из досок, где висели розыскные листовки с вознаграждением из категории «брать только живыми», обалдевшие детишки увидели свои фотографии. За каждого из них была назначена, пусть и чисто символическая, но сумма. Дороже всех был оценен капитан Луси: за него давали 100 белли! За братьев Ророноа обещали по 80 за каждого, а за остальных по 50. Меньше всех повезло Чоппи Джуниору, которого оценили в 5 белли да еще и обозвали ручным зверьком!
Товарищи долго охали и ахали, критично разглядывая себя и других на листовках, хвалились, у кого больше награда, кто лучше вышел и так далее. И у многих по этому поводу было много вопросов. От последних немного отвлекло одно обстоятельство: рядом со своими листовками ребята вдруг увидели фото Лисички и Гая с припиской «пропали без вести».
— А, это та наглая девчонка с которой мы играли, — констатировала Михо. — Пропала? Так ей и надо.
— А это кто? — тыкнула Анетт в Юлиуса.
— Первый раз вижу.
Чуть поодаль странного вида мужчина, расклеивал объявления, напевая под нос: «У меня был питомец, я звал его Смайлик…», а рядом с ним сидел и горько плакал еще один пожилой на вид человек со странной раздвоенной прической.
***
Оливия любовалась своей листовкой, содрав ее с доски объявлений на память. Она решила по-тихому улизнуть от прочей компашки и посмотреть на закат над гаванью Сабаоди в гордом одиночестве, пока близнецы отвлекали накама, критикуя фото Анетт. Неожиданно сзади возник человек, при виде которого Оливию охватило знакомое тревожное чувство, особенно когда она подняла взгляд и обратила внимание на его странный, неестественно длинный нос квадратной формы.
— Ты потерялась? — спросил он довольно спокойно.
— Нет, — помотала головой Оливия, невольно пятясь назад.
— Тогда что ты здесь делаешь одна? — на нее выжидательно уставились два немигающих круглых глаза, это было волнующе и как-то неприятно, хотя человек в целом выглядел вполне дружелюбно.
— Я… гуляю… — ответила Нико-Флам, не зная, что бы еще сказать.
— Вот как, — кивнул головой мужчина и улыбнулся. — Знаешь, я тоже гуляю. Времени совсем мало, но как только выдается свободная минутка, выбираюсь полюбоваться на заходящие в гавань корабли, — сказав это, он принялся рассматривать их с какой-то грустью и, как почему-то показалось Оливии, знанием дела.