Глава 30.
Победа
Мобильная рота – более двухсот вооружённых людей, которые могут напугать кого-угодно. Но жители посёлка ограничились лёгким переполохом, в котором любопытства было больше, чем страха. К нам вышел сам сеньор – Марадульф Гиваир-Оонер, чтобы узнать в чём дело. Разговаривать с ним вышли командир и квартирмейстер отряда. Мне же просто понадобилось выйти из машины, чтобы немного продышаться. До меня донеслись слова сеньора:
– Я всегда знал, что этим дело кончится. Ни один бейлиф и никто из его помощников не умерли своей смертью. Хорошо ещё, что он погиб в бою, а не от яда.
Тело и голову Агапы вынули из грузовика, положили в гроб и понесли в храм. Там ночью состоится отпевание. А я подошёл к машине с его доспехами и выташил оттуда меч, положил его себе на плечо, подошёл к отцу и поинтересовался, где их семейный склеп. На Тао-Эрис есть обычай – когда человек умирает и его хоронят в семейном склепе, то около поминальной стены под табличкой с его именем и перечнем деяний кладётся его основной инструмент. Тот сразу меня понял и повёл к нужному месту. Там двое слуг забрали у меня меч и водрузили его на специальную подставку.
– Силушкой его Бог не обидел – пожаловался отец, – а вот ума не дал. Я не понял, кто же его убил?
– Лекес.
– Вот дурак, – Марадульф в сердцах ударил кулаком по мечу, – что никого попроще, какого-нибудь магистра например, не нашлось!
Мы вышли из склепа и прошли в дом. Там он налил нам в рюмки местный коньяк и мы молча выпили. Затем он поинтересовался, сколько человек в отряде – надо устроить подобающую тризну. Пришлось его остановить сказав, что останутся трое, а мы спешим. Кажется он обрадовался, что не надо будет кормить две сотни оглоедов, но у сеньоров морды всегда кирпичом и по ним ничего не поймёшь. Я вернулся к машине и отряд тронулся. Люша на похороны даже не попросилась – или не захотела или поняла, что я её не отпущу. Свою машину я велел поставить в колонне второй, а в первой ехала Та-аня. Теперь можно было и поспать.
Проснувшись, я поймал любопытный разговор. Подружки, встретившись после долгого перерыва, обсуждали друг друга. Естественно тон задавала Лейра, будучи выигравшей стороной. Прозвучало нахальное заявления, что та пойдя на службу к бейлифу, ничего не выиграла, а вот она уже вошла в историю – убила первого и третьего помощников Маарани и трёх младших.
– А ассистировал тебе Лекес – Люша язвит, но по дружески.
– Конечно, он предварительно снял защиту, но убила их я – Лейра отступать не собирается, – ты представь что будут теперь говорить обо мне в нашей таверне? И в хрониках напишут, что Лекес завалил Маарани и его помощников при участии Лейры. А ещё не вечер, сегодня мы едем убивать следующего бейлифа – Фаника.
Услышав это я задумался. Уже двести лет идёт война бейлифов с магами, герцоги и графы заняли свои троны благодаря собственной магической силе, Наймиер целенаправленно сливал в единое целое магов и знать. Да, магистров среди них не было, но большинство владело магией на довольно высоких уровнях, двое даже сдали экзамен на полного боевого мага. И за всё время им не удалось завалить ни одного бейлифа. Они погибали от яда, кинжала в спину, взбесившихся коней, но ни один не был сражён в прямом бою – камень бейлифа надёжно защищал их и поражал противников. И вдруг появляется из ниоткуда некто Лекес и эти камни не желают с ним воевать. Да – я Мастер камня, но этого недостаточно, чтобы договорится с камнем бейлифа, он принципиально отказывается нападать на меня, а после недолгих переговоров отказывается и защищать хозяина. Именно поэтому я, будучи средним, чтобы не сказать посредственным, магом умудряюсь убивать бейлифов и их помощников. Без магии камня они оказывается мало что стоят, если не считать Агапы. Но почему эти камни ко мне так расположены? Загадка, ответ на которую интересно будет найти. Но хватит филофствовать, пора начать командовать, до дома бейлифа осталось полчаса езды по спидометру.
Я беру в руки рацию, закреплённую перед водителем и связываюсь с Вадимом:
– Когда приедем, то организуй двустороннюю блокаду дома, разбей лагерь и вышли дозоры. Мне понадобится два дня, чтобы вскрыть дверь.
– Не нужен лагерь, – слышу я сзади тихий голос Люши, – Агапа перед боем передал мне пароли, а ещё рамку портала и разрезатель. В мою руку ложится металлическая пластинка, на которой легко читается порядок открытия главной двери.
– Отставить лагерь – командую Вадиму – один взвод следом за мной в дом. А блокаду и дозоры обязательно организуй. Потом оборачиваюсь к Люше, целую ей руку и благодарю.
– Мне так хочется, чтобы Фаник эта жирная свинья, сдохла. – Люша уже немного освоилась. – Агапа хотел его живым сварить в масле.
Мне же надо настроиться на встречу с бейлифом. Сомневаюсь, что он будет сопротивляться, но уверен, что мешок гадостей им для меня приготовлен. На всякий случай достаю сумку, беру из неё шокер и вешаю его на пояс – пригодится. Это мой «последний довод королей». Наша колонна въезжает в последний посёлок перед домом бейлифа, как вдруг к первой машине подскакивает какой-то мужчина и что-то волнуясь начинает говорить Та-ане. Приходится напрячься и я слышу: – «Лекес в следующей машине». Он медленно идёт ко мне и девушки, выполняя мою просьбу, сажают его между собой. Вообще-то они весьма неплохие телохранительницы и при необходимости могут скрутить даже сильного мужчину. Говорить по второму разу ему тяжело, но он собирается с силами и начинает свой рассказ. Зовут его Кооремис и он служил у бейлифа, отвечая за всяческую магическую технику. Его верность Фаник обеспечил простейшим образом – велел схватить мать и сестру и посадил в тюрьму. После смерти Маарани староста, боясь гнева Лекеса, хочет всех заключённых сжечь. Он собрал толпу мужиков и требует от коменданта тюрьмы сделать это. Поинтересовавшись, где расположена тюрьма, поворачиваю взвод на автомобилях к ней.
Тюрьма – приземистое двухэтажное здание, прижавшееся задней стеной к холму. Чувствуется, что в ней не меньше пяти подземных этажей. Перед ней толпа народа – комендантт в дверях, староста в двух шагах перед ним, а сзади толпа мужиков с топорами. Вылетевший на площадь взвод заставляет толпу податься назад, многие потихонечку расходятся. Подхожу к старосте и интересуюсь, а что происходит? Он начинает орать и ругаться на меня. Становится понятно, что передо мной человек, который слов не понимает. Поэтому приказываю солдатам схватить его, а мужикам быстренько соорудить медленную виселицу. Народ с явным удовольствием и знанием дела принимается за работу, а староста, стоя на коленях, бледнеет и под ним начинает образовываться лужа. Этот язык он понимает и начинает оправдываться, что хотел наказать родственников злодеев, служивших Фанику.
– Подлец и дурак – выношу я вердикт.
Староста, брызжа слюной, начинает вдруг орать, что пожалуется на меня … Лекесу (!), который … – дальнейшие его слова заглушает хохот солдат. В отличие от старосты до мужиков дошёл комизм ситуации и они быстро собирают медленную виселицу из уже готовых блоков. По потёртостям видно, что она использовалась часто. Подхожу к двери и комендант чётко мне докладывает, что эта тюрьма используется для содержания заложников – родственников служащих Фаника и Маарани. Конечно, с ними надо бы разобраться, причём персонально с каждым, но я нахожусь в жутком цейтноте и поручить это разбирательство мне некому. Уточнив у коменданта, что в тюрьме только заложники, приказываю всех выпустить. Он тут же отдаёт приказы, а мне подсовывает бумагу, где уже записано соответствующее распоряжение от моего имени. Подписываю и ставлю магическую печать. Комендант с облегчением подшивает бумагу в папку и улыбаясь смотрит на выходящих из его тюрьмы. «Хорошая тюрьма – пустая тюрьма» – выдаёт он сентенцию. Можно с ним поспорить, но зачем? Наша цель – Фаник.