Так неизменно повторяется каждую весну. Люди знают это и весной выходят на рыбную ловлю. Начинается второй по величине ежегодный лов трески. Поскольку приманкой служит мойва, этот лов носит название «мойвенный лов».
С приближением весны в воде скапливалось всё больше планктона, в ней развелось множество рачков. За этими рачками неотступно следовали серовато-черные киты. Они разевали пасть, заглатывали воду, а затем выталкивали ее назад своим громадным языком. Тем временем рачки застревали, задержанные ворсистыми роговыми пластинами в китовой пасти. Такие роговые пластины, обычно называемые «китовый ус», имеются только у усатых китов.
Ты, конечно, знаешь, что кит — млекопитающее животное и дышит легкими. Но вместе с тем он способен долгое время оставаться под водой и нырять почти на целый километр. К тому же кит формой своего туловища напоминает рыб. Состязаться с ним в плавании довольно трудно. Когда кит всплывает, чтобы подышать, он прежде всего выпускает воздух через ноздри (дыхало). Над головой кита можно увидеть настоящие фонтаны, а в холодную погоду — высокие столбы пара.
Иногда целые участки моря окрашивались в красный цвет. Причиной этого были скопления миллиардов рачков, которые служили хорошим кормом для китов и гигантских акул. У этих акул, самых крупных в мире, — слабые челюсти, поэтому они питаются планктоном и мельчайшими морскими животными. Разумеется, Тронду нечего было бояться ни этих акул, ни беззубых китов.
Иначе обстояло дело с зубастыми китообразными: дельфины и белухи ходят целыми стадами и с удовольствием поедают треску.
Однажды Тронд рыскал по дну в поисках рачков и червей и едва не столкнулся с каким-то огромным зверем. Это был пятнистый нарвал. Он копался в тине, разыскивая камбалу. Спереди у него торчал, словно рог, огромный бивень, длинный, как копье. Неудивительно, что Тронд испугался и поспешил спрятаться за большим серым камнем. Но и тут ему не повезло: он угодил головой прямо в большого черного омара.
Правда, омар был совсем не страшный. Он лежал, видимо, отдыхая после сытного обеда.
— Ха-ха-ха!.. Чего же ты испугался?.. Ведь это всего-навсего пустой панцирь, — вдруг послышалось рядом.
Кто это? Кто говорит с ним?
— Иногда омар выползает из своего панциря, — снова произнес тот же голос.
Большой плоский камень, за которым спрятался Тронд, зашевелился.
— Ты что, лежишь под этим камнем? — удивился Тронд:
— Как ты сказал? Под камнем? — сердито переспросил голос. — Там, на юге, меня тоже иногда называют каменной камбалой. Видимо, они не в состоянии придумать ничего поумнее.
Камень принялся усиленно ворочаться, и Тронд с удивлением обнаружил на его поверхности два глаза.
— Так, значит, ты камбала? — спросил Тронд.
— Сам ты камбала! — с обидой ответил камень. — Я палтус, запомни это раз и навсегда!
— Мне еще в жизни не приходилось видеть такую камбалу, как ты, — продолжал Тронд.
Палтус рассердился и хлестнул по воде хвостом.
— Счастье твое, что я не голоден, а то…
— Я хотел сказать, что никогда еще не встречал палтуса, — поспешно поправился Тронд. — Ведь всякому видно, что ты не обыкновенная камбала — такой ты сильный и ловкий!
— Что ж, когда ошибка сделана без злого умысла, ее всегда можно простить, — сказал палтус уже мягче. — А не встречал ты меня потому, что я живу на большой глубине, гораздо глубже, чем ты.
Тут омар вдруг зашевелился, и Тронд отпрянул в сторону.
— Не бойся, это всего лишь течение, — сказал палтус.
— А ты уверен, что внутри панциря уже нет омара? — испуганно спросил Тронд. — Ума не приложу, как он ухитрился протащить свои огромные клешни сквозь такое узкое отверстие.
— Да, на первый взгляд это может показаться невероятным, — согласился палтус. — И всё же омары всегда проделывают такие вещи.
— Правда, порой они теряют клешни…
— Это только так кажется, — ответил палтус. — Во время драки крабы часто отрывают друг у друга клешни. Им не так уж страшно потерять ногу или клешню — у ракообразных конечности быстро отрастают снова.
— А что, омар не может обойтись без панциря? — спросил Тронд.
— Тебе легко задавать такие вопросы — у тебя ведь есть скелет…
— А разве у тебя его нет?
— Конечно, есть, — с раздражением отозвался палтус. — Все мы, рыбы, принадлежим к позвоночным, но ракообразные — дело другое.
— Что ты говоришь? — удивился Тронд.
— У нас внутри туловища имеется скелет, к которому прикреплены наши мускулы, а у ракообразных внутреннего скелета нет, зато у них есть жесткий панцирь, и к нему мускулы прикрепляются изнутри.