Впрочем, оказалось, что как раз из-за пьесы миссис Браун могла не волноваться. По дороге в театр Паддингтон сидел необычайно тихо. Его впервые повезли в центр города вечером, и он в первый раз увидел вечерние огни Лондона. Мистер Браун рассказывал по дороге о знаменитых зданиях и памятниках, мимо которых они проезжали, и когда наконец вся компания вошла в фойе театра, настроение у всех было преотличное.
Паддингтон с радостью отметил, что внутри всё точь-в-точь такое, как рассказывал мистер Крубер, вплоть до швейцара, который распахнул перед ними дверь и вежливо приложил руку к фуражке.
Паддингтон помахал в ответ лапой и принюхался. Всё вокруг блестело золотом и красной краской, а кроме того, в театре стоял какой-то свой, теплый и уютный запах. Маленькое огорчение ожидало медвежонка в гардеробе, где с него потребовали шесть пенсов за хранение чемодана и пальто. А когда он попросил свои вещи обратно, тётенька-гардеробщица подняла страшный шум.
Её возмущённый голос ещё разносился по всему фойе, пока служительница вела Браунов к их местам. У входа в ложу служительница задержалась.
— Программку не желаете, сэр? — обратилась она к медвежонку.
— Да, пожалуйста, — кивнул Паддингтон и взял пять. — Спасибо большое.
— А не подать ли вам кофе в антракте? — поинтересовалась служительница.
У Паддингтона заблестели глаза.
— Да, конечно! — воскликнул он. Какие всё-таки в театре замечательные порядки! Он хотел было проскочить на своё место, но служительница преградила ему дорогу.
— С вас двенадцать с половиной шиллингов, — сообщила она. — Программка стоит шесть пенсов, чашка кофе — два шиллинга.
Бедняга Паддингтон с трудом поверил своим ушам.
— Двенадцать с половиной шиллингов? — ошарашенно повторил он. — Двенадцать с половиной шиллингов?
— Ничего, ничего, я заплачу, — тут же вмешался мистер Браун, опасаясь ещё одного скандала. — Иди, Паддингтон, на своё место и садись.
Паддингтон пулей проскочил в ложу, но пока служительница подкладывала подушки на его кресло, он бросал на неё очень подозрительные взгляды. Однако он с удовольствием отметил, что она усадила его в первом ряду и ближе всех к сцене. А он уже отправил тёте Люси открытку, куда аккуратно перерисовал из книги план театра и поставил в уголочке крестик с пояснением: «ТУТ СЕЖУ Я».
Зрителей в тот вечер собралось довольно много, и Паддингтон приветливо замахал лапой сидящим в партере. К великому смущению миссис Браун, многие стали указывать на него пальцем и махать в ответ.
— Лучше бы он вёл себя потише, — шепнула она мистеру Брауну.
— Может быть, ты всё-таки снимешь пальто? — попытался отвлечь Паддингтона мистер Браун. — А то замёрзнешь, когда выйдем на улицу…
Паддингтон влез всеми четырьмя лапами на кресло и стоял там во весь рост.
— Пожалуй, сниму, — согласился он. — А то чего-то жарковато…
Джуди принялась ему помогать.
— Осторожнее! Булка с мармеладом! — вскрикнул Паддингтон, когда Джуди повесила пальто на барьер ложи.
Но было уже поздно. Медвежонок с виноватым видом поглядел на своих спутников.
— Полундра! — воскликнул Джонатан. — Твоя булка свалилась прямо на чью-то голову. — Он перегнулся через барьер. — Ну точно, вон на того лысого дяденьку. Похоже, он здорово рассердился.
— Паддингтон! — Миссис Браун в отчаянии поглядела на медвежонка. — Ну разве можно приносить в театр булку с мармеладом?
— Ничего страшного, — беспечно отозвался тот. — У меня в другом кармане есть ещё кусок, могу угостить. Правда, он немного помялся, потому что я сидел на нём в машине.
— Там, внизу, похоже, что-то случилось, — вступил в разговор мистер Браун, вытягивая шею и пытаясь заглянуть в партер. — Какой-то невежа ни с того ни с сего погрозил мне кулаком. И при чём тут, скажите на милость, булка с мармеладом?
Мистер Браун порой очень туго соображал.
— Ничего страшного, — поспешила успокоить его миссис Браун.
Она решила попросту замять происшествие, от греха подальше.
В любом случае медвежонку было не до того — он был поглощён мучительной внутренней борьбой, причиной которой послужили театральные бинокли. Он только что заметил неподалёку ящичек с надписью: «БИНОКЛИ, 6 ПЕНСОВ». Наконец, после долгих и тяжких раздумий, он открыл чемодан и достал из потайного кармашка шестипенсовик.
— Какой-то он бестолковый, — заметил Паддингтон, поглазев с минуту на зрителей. — В нём все ещё меньше кажутся!
— Да ты его не тем концом повернул, глупышка! — рассмеялся Джонатан.