Форма огранки алмаза, как и любого другого драгоценного камня, выбирается не случайна. Ее подбирают таким образом, чтобы каждый луч света, вошедший в ограненный камень, после преломления и отражения в других гранях повернул обратно и снова попал в глаз наблюдателя. Поэтому ограненный драгоценный камень всегда отражает свет и "играет" при любых условиях освещения. Отблески света многочисленны, ярки и переливаются при поворотах камня. В природном многогранном кристалле обычный белый дневной свет, преломляясь, разделяется на несколько цветных лучей, словно в оптической призме. Поэтому кажется, что из ограненного камня выходят разные лучи, играющие всеми цветами радуги. Естественно, что при огранке камню придают форму, наилучшую для игры света, для чего существуют свои приемы и расчеты. Иногда при огранке, стачивая ненужные углы, приходится жертвовать почти половиной массы камня.
Большие алмазы гранят так, чтобы они совсем не пропускали света сверху вниз. Поэтому, если посмотреть сквозь такой бриллиант на свет снизу, то прозрачный как вода камень покажется абсолютно черным, непрозрачным. Все лучи света, падающие на лицевую сторону бриллианта, преломляются в его гранях, разлагаются на составные цвета спектра и возвращаются. Именно поэтому бриллиант так чудесно играет яркими цветными искрами.
Главное физическое свойство алмаза - его исключительная твердость. Можно представить себе, каким же тяжелым, требующим безграничного терпения трудом была обработка этого твердейшего в мире вещества в древности, когда еще не были открыты достаточно эффективные способы и приспособления для огранки и полировки алмазов. Поэтому понятно, почему в старину более всего ценились прозрачные восьмигранные кристаллы алмаза с зеркально-гладкими гранями . Эти камни требовали минимальной обработки, а мастера того времени обычно лишь убирали неровности и шероховатости природных кристаллов. Еще в Древней Индии было замечено, что при трении одного алмаза о другой грани их шлифуются и блеск возрастает. Два необработанных алмаза терлись друг о друга, и алмаз с большим количеством трещин обрабатывал другой, где вершин углов было меньше. Когда вершины истирались, то "рабочий" алмаз, в свою очередь, становился обрабатываемым. Для огранки применялись также кожаные ремни (какие и сейчас используются в парикмахерских для заточки опасных бритв). На ремень наносилась смесь оливкового масла и какого-либо абразива: толченого кварца, граната, магнетитового песка, и с помощью этого нехитрого приспособления алмаз шлифовался до получения граней. Позднее ремень был заменен шлифовальным кругом, который мастер вращал ногами, а в качестве абразива стал использоваться алмазный порошок. Пользуясь такими методами, мастер затрачивал месяцы, а нередко и годы на шлифовку одного алмаза. Сейчас этот процесс несколько механизирован, но скорость обработки не намного увеличилась.
В ходе превращения в бриллиант алмаз проходит несколько стадий обработки. Первая операция - удаление на вращающемся диске внешней пленки. Если же алмазы обладают четко выраженной "кожурой", содержащей многочисленные дефекты и примеси, то она удаляется путем обкалывания. В качестве грубой модели такого алмаза можно представить орех, в котором ядро и кожура плотно спаяны вместе. Такая "кожура" удаляется по отдельным кусочкам с сохранением ценного внутреннего "ядра", чему способствует и кристаллографическая структура последнего (все лишнее довольно легко отслаивается с граней кристалла). Удаляемый кусочек "кожуры" сначала намечается более твердым алмазом, затем приставляется лезвие специального инструмента и наносится резкий удар легким молоточком. Кусочки корки при этом отваливаются, не рассыпаясь.
Если дефекты сосредоточены не в поверхностной корке, а в отдельных участках, внутри кристалла, или же алмаз слишком велик для того, чтобы быть ограненным в бриллиант целиком, используются раскалывание и распиливание - процедуры, требующие высокого мастерства и большой осторожности, так как даже при одном неосторожном движении алмаз может легко превратиться в груду осколков, непригодных для изготовления бриллиантов. Работа эта настолько нервная, что известны многочисленные случаи, когда признанные мастера теряли сознание от нервных переживаний, после нанесения важных ударов. Распиливание применяется с XVII века, когда для этой цели использовалась железная проволока, шаржированная алмазным порошком. Естественно, что крупные кристаллы по такой методике распиливались в течение многих месяцев. К примеру, алмаз "Регент" распиливали около двух лет и при этом израсходовали большое количество алмазной крошки. Сейчас , в XIX веке появились алмазные пилы. Они представляют из себя тонкие (доли миллиметров), быстро вращающиеся металлические диски, на которые подается суспензия мелкого алмазного порошка.
Собственно же огранка является заключительным этапом обработки алмазов и состоит из операций шлифования и полирования. Путем шлифования на поверхность алмаза наносится множество закономерно ориентированных граней определенной формы, а полирование делает эти грани зеркально-гладкими. Осуществляется огранка с помощью быстро вращающегося чугунного диска , в поверхность которого втирается алмазный порошок, разведенный в репейном или оливковом масле. Ну вот кажется и все, что я хотел поведать Вам о огранке природных алмазов.
Мы все разместились в отеле "Мондо", принялись приводить в действие намеченную программу. Помылись, освежились, посетили парикмахера, потом магазины мужской одежды. Новый костюм нужно себе шить у портного, но свежие рубашки, воротнички, перчатки, галстуки и прочие мелочи мы прикупили и приоделись. Теперь можно и в Бриллиантовый квартал. Несмотря на блестящее название, блеска тут немного. Это район с серыми жилыми зданиями, на первых этажах которых размещаются магазины. На улицах много евреев, поэтому среди прохожих много мужчин в черных шляпах и с пейсами. Но мы пойдем сразу на алмазную биржу.
Я Кшиштоф Квасневский, по происхождению русский поляк, сейчас британский подданный из Капской колонии в Африке. Мои официальные амстердамские поверенные фирма "Ван Рейн и сыновья". Я последнее время много путешествовал на востоке, в частности в Османской империи, и когда я был в Стамбуле, то мои соотечественники поляки, проживающие в Турции, познакомили меня с иммигрантом из Индии Раджив Синхом. Этот человек был в свое время предводителем одного из отрядов мятежников, в ходе восстания сипаев в Британской Индии. Там ему посчастливилось в процессе беспорядков наложить руку на часть добычи с Голкондских копей. А когда англичане подавили этот мятеж, то он не стал дожидаться своей казни, а перебрался со своей добычей, в начале в Персию, а потом и в Османскую империю, в Стамбул. Там он и жил последнее время, постепенно продавая камни. Я же в прошлом году провел время в Амстердаме, где на бирже продавал свои фамильные драгоценности. Заинтересовавшись представившейся возможностью , я подумал , что могу выкупить эти камни со скидкой, а затем выставить их на продажу уже намного дороже в Амстердаме. С помощью моих Стамбульских друзей-поляков я собрал нужные деньги и выкупил камни. По пути в Амстердам, дела привели меня в Антверпен, и я хочу воспользоваться предоставленной возможностью и предложить здешним ювелирам или выкупить часть камней или выставить их здесь на продажу через надежного агента посредника. - Вот такую историю я рассказал моим антверпенским слушателям.
Мои девять алмазов и алмазная мелочь были осмотрены, оценены, и дальше пошли переговоры. Я не торопился и пристраивал свои камни на реализацию к надежным агентам, поручая им вести все дальнейшие дела с моими Амстердамскими поверенными. Все крупные камни разобрали, и 2/3 алмазной мелочи я то же пристроил, на это ушло пара дней. Ладно, мне пора в путь, остальное, смогут пристроить и мои поверенные Ван Рейны, хотя бы на ту же амстердамскую алмазную фабрику Костеров. Не все же мне быть в каждой бочке затычкой, пускай, и другие люди себя проявляют. Вперед, меня заждался Амстердам.
Глава 24.
Итак, я прибыл в Амстердам, затратив на свое долгое и утомительное путешествие, если считать свой выезд из Кимберли почти три месяца, без пяти дней. Сейчас у нас уже началась вторая декада февраля 1867 года. Вот уже почти полтора года я в этом мире и все время приходится скитаться, иногда жить в первобытных условиях, а ведь мне уже не двадцать лет! Когда я здесь появился у меня не было денег, и не было места, где бы я мог преклонить свою голову, теперь же я богатый человек, у меня есть ферма -будущий город, и мне нужно завязывать с личными поездками. Да и риск во время путешествия смерти, увечья или болезни сильно возрастает. Так что теперь пусть по моим делам ездят другие. А мне пора начинать свою большую игру. Остановился я в Амстердаме в знакомой мне уже гостинице "Адлер", где меня встретил улыбающийся Отто. Он благополучно прибыл из Александрии в Гавр, а оттуда на попутном судне в Амстердам, опередив меня на 10 дней, и передал мои письма и банковские векселя моему поверенному Ван Рейну. Я отправил его к управляющему гостиницы, что бы он порекомендовал мне хорошего бухгалтера-аудитора (нужно мне как-то проверять, что Ван Рейн творит с моими деньгами), а потом в контору Ван Рейна, с известиям, что я уже прибыл и с завтрашнего дня приеду к нему в контору, знакомится с отчетами по моим расходам и заниматься другими делами. Мы же, с Куртом и Гюнтером, проехали в банк, где сдали на хранение оставшиеся камни, там же я попросил заняться нашими векселями, учесть их и перевести деньги на мой счет. После чего я выдал Курту и Гюнтеру премию по итогам поездки, и отпустил их на три дня покорять знаменитые кварталы Красных фонарей и хорошо повеселиться. Пусть гуляют ,парни, они это заслужили! Я же все свои последующие дни, как обычно, посвятил заботам. Прибыв в контору к Ван Рейну, я быстро посмотрел отчеты о моих расходах и сказал, что их проверит мой бухгалтер-аудитор, после чего стал решать текущие проблемы. Деньги все были израсходованы и даже образовались текущие долги, которые уже погасил, так кстати приехавший Отто, после чего работы продолжились, согласно намеченным ранее планам. Мой компаньон -химик Йоганнес Ван Дер Ваалс, воспользовавшись моими подсказками, смог создать динамит, и уже запатентовав его в Нидерландах, сейчас юристами ведутся работы по получению патентов на динамит в Великобритании, Франции и Пруссии, которая уже начала объединять северные германские княжества в единый Таможенный союз. Теперь на повестке дня стоял вопрос об открытии фабрики по его изготовлению. Альфред Нобель, которого мы на этот раз опередили, уже интересовался нашим патентом для развертывания производства динамита на своем заводе в Италии. Все-таки у него там в наличии и специализированные производственные мощности, и прекрасный коллектив исследователей, так что продай мы патент и нам сложно будет с ним конкурировать в сфере производства. Тут, скорей, я был бы заинтересован в долгосрочном взаимовыгодном сотрудничестве, заключающимся в создании совместных предприятий с возможностью взаимного обмена патентами - наш динамит- на Нобелевское безопасное производство его производной- нитроглицерина. Но сейчас мы уже выделили под завод в Голландии предусмотренные сметой деньги. Далее, Ван Рейну нужно проконтролировать реализацию моих камней в Антверпене, также как и учет моих векселей и полное получение по ним денег. Дальше, ему же нужно пристроить алмазную мелочевку на гранильные фабрики Амстердама, в особенности я был бы опять же заинтересован в взаимовыгодном сотрудничестве с мастерской Мозеса Элии Костера. Я почему то думаю что у этой фирмы большое будущее! Появление у меня опять алмазов мне пришлось объяснять Ван Рейну.