— Ника права. — Подобрав подолы платья и выстукивая копытами по ступенькам, объявилась запыханная и растрепанная Гретта. Она смерила Ноттэниэля взглядом из-под бровей — на редкость хищным, для травоядной, и простерла копыто в направлении злодея так гневно, будто мысленно протыкая насквозь его гнилое сердце.
Ноттэниэль же сохранял хладнокровие и вид испуганный и невинный.
— Дамы-дамы, — запричитал он, поднимая лапы вверх, — произошло явное недоразумение! Я — друг, а не враг. Вы обвиняете не того зверя.
— Правда что ли? — взвилась Ника. — Скажи ей, Гретта.
Гретта сделала шаг вперёд:
— Взгляни на него повнимательнее, Шарлотта. Твой Ноэль вовсе не аристократ. Семьи Котстонов в помине не существовало, по крайней мере в знатном обществе.
— Быть может и так! — разозлилась Шарлотта, загораживая собою Ноттэниэля. — Безызвестность семьи и статус — ещё не причина лишать его жизни!
— Но он врал тебе!
— Ни разу! Господин Ноэль, между прочим, всё мне рассказал. Да, он не богат, я это знаю. Но у него истинно золотое сердце, и это самое главное для меня!
Гретта взялась за голову:
— Боже, и с каких пор ты стала такой бескорыстной? Только не говори, что влюбилась в него!
Шарлотта занесла лапу и ударила Гретту по щеке. Коза испустила вздох возмущения и обиды и, шокированная, припала плечом к пыльной стене.
— Его пуговицы, — ледяным тоном произнесла она.
— Ты знаешь, что случилось, Гретта, ты всё прекрасно видела!..
— Именно! Видела. Он лишился пуговиц не в битве за тебя, дура, он срезал их изначально, вероятно, чтобы заплатить за услуги бандитам! Тем самым, что устроили налёт на карету! Я раскусила тебя, а, господин Ноэль? — Гретта прожигала морду Ноттэниэля взглядом, не ожидая увидеть на той раскаяние.
— Что ж, да, кое в чем я не был честен с вами, мадемуазель, — сказал то, смея опустить лапы перед дулом револьвера.
— Ноэль… — обронила Шарлотта, готовясь к самому худшему.
— Я и в самом деле очень не богат. Если быть ещё честнее — я бедняк. Золотые пуговицы действительно были проданы мной ради пропитания. Я так долго копил на этот камзол, чтобы хотя бы чуть-чуть стать ближе к вам. Видите ли, мадемуазель, я жаждал встречи с вами с самого первого дня, как услышал ваше имя. — Он бережно заключил лапу Шарлотты в свою и вздохнул: — Я так проникся вашей идеологией, что возвеличил вас до кумира.
— Но вы сказали…
— Что не знаю вас? Да, тут я тоже чутка приврал. Не хотел предстать перед вами безрассудным фанатиком… Я был безмерно счастлив помогать вам, но раз ваши друзья считают меня злодеем, достойным смерти, то пусть так оно и будет… — Ноттэниэль оставил Шарлотту и подошел в плотную к Нике. Присев на корточки, чтобы той было легче держать его на прицеле, он оскалил клыки. Ни Шарлотта, ни Гретта не могли видеть его бездушной, злорадной улыбки, которая буквально говорила: «Давай, ушастая, рискни, посмотрим, кто по итогу из нас умрёт».
Ника поперхнулась воздухом, её крохотное сердечко дурно забилось.
— Ноэль, не надо! Перестаньте, я не хочу, чтобы вы умирали! — слезливого воскликнула Шарлотта. — Почему нельзя решить всё мирно?
— Это дело чести, дорогая Шарлотта.
— А для меня дело чести — спасти вас от совершаемой глупости! — Шарлотта отобрала из трясущихся лап Ники оружие и швырнула его вниз по ступенькам. — Ника, Гретта, ради всего святого, уходите! Оставьте меня и господина Ноэля в покое!
— Чарли, Чарли! — закачала головой Гретта. — Но почему ты такая упрямая? Что скажет отец?
— Моему отцу наплевать на меня!
— А как же «Чайный дворик»? — сорвалась на крик Ника. — Мы же хотели его восстановить!
— Всё кончено. — Шарлотта прикрыла глаза рукавом, отворачиваясь от подруг. — Я ошиблась. Ошиблась! И это уже никак не исправить! — В расстроенных чувствах она побежала вверх по ступенькам, вынужденная периодически хвататься за стенку, чтобы снова не сбиться с шага и не запутаться в слоях платья.
Шарлотта преодолела весь путь до «Тайной комнаты», так и ни разу не оглянувшись назад. Она и себе под лапы практически не смотрела, слезы заволокли глаза мутной плёнкой. Они намочили пушистые щеки лишь тогда, когда крики за спиной стихли, и окружение окропили холодные блики электрического фонаря, висевшего на стене у входа.
Эхо безутешно разбежалось по углам, и дыхание Шарлотты стало громче. Она оперлась передними лапами о стол с ручным подсвечником, чернильницей и стопкой бумаг.
Здесь было её рабочее место, здесь она сводила воедино разрозненные мысли, придумывая речь для презентации. Здесь Ника, вне себя от радости, восклицала о своих надеждах спасти репутацию Фога Вулписа и сделать его героем. А Гретта в изумлении листала книги, насадив на нос забавные очки, с которыми стеснялась появляться на публике.
Шарлотта стиснула пальцы, выцарапав когтями линии на столе. Из неё не вышло ничего путнего: ни верной подруги, ни авторитетного лидера. И дело не в том, что она не родилась самцом. Она бесхребетна, опрометчива и недальновидна. Отец был прав, Шарлотта просто играет в игрушки, ей никогда не достичь тех высот, на которых пребывают звери вроде него.
— Вы зря себя корите. — Бархатистый голос Ноттэниэля ворвался в комнату.
— Ноэль, вы? — Шарлотта быстро смахнула слезы. — Лучше бы вам тоже уйти. Страшно подумать, как будет гневаться на меня отец. Не хочу, чтобы вам досталось из-за меня.
Положа одну лапу на сердце и другую держа на ножнах кинжала, что ждал своего часа на поясе под камзолом, Ноттэниэль наступил на тень Шарлотты Де Муар.
— Что вы, мадемуазель, вы ни в чем не виноваты. Вы не должны вменять себе в вину глупость народа.
— Вы слишком добры. Я не заслужила такого отношения, — вздохнула та, перебирая страницы черновиков. — Мне очень жаль, что мои друзья наговорили на вас всех этих гадостей. Вы — замечательный зверь, лучший из всех, кого я встречала…
Шарлотта неожиданно развернулась к Ноттэниэлю, и их мордочки оказались очень близко. Тот сперва даже решил, что мадемуазель Де Муар раскрыла его план — уж крайне напористо она смотрела на него своими огромными изумрудными глазами.
Рывок — и Шарлотта притянула Ноттэниэля к губам.
— Простите, — прокашлялась она, отстраняясь. Управившись с волнением, рысь улыбнулась. — Не подабает так вести себя леди, дочери лорда-канцлера, не так ли?
— Эм, — растерялся Ноттэниэль, его взгляд забегал по стенам, будто вопрошая о помощи. — Полагаю, что нет.
Шарлотта устало хихикнула в кулак и выпихнула Ноттэниэля за дверь:
— А теперь уходите, милый Ноэль. И лучше не попадайтесь никому на глаза!
Ноэль сделал два неустойчивых шажка вниз по лестнице и остановился.
— Что я делаю? — спросил он себя, резким движением вырывая кинжал из ножен. — Почему я её не убил?
Половина рысьей морды, отражённая в лезвии кинжала, пугливо взирала на него без ответа.
Ноттэниэля этот вид разозлил, он рыкнул на самого себя и ударил кинжалом стену.
Гретта сидела на скамейке во дворе Де Муаров, подперев щеку копытом. Ночь усыпала небо звёздами, прохладный ветерок колышил макушки деревьев и цепочки на козлиных рогах. От событий вечера голова шла кругом. Слушая бесконечное бурчание гиперактивной Ники, прыгающей по ступенчатому постаменту памятника «Фениксу», Гретта то и дело вздыхала.
Стража выводила из особняка перепуганных до смерти гостей, и ни Шарлотты, ни Ноэля было не видать. Зато у ворот показалась черная карета с гербом Де Муаров в сопровождении тройки упряжничих лошадей в деловых костюмах.
— Какое же я ничтожество! — громко хрустела морковкой Ника. — Я чуть со страху не померла, когда увидела его клыки!
— Ну, это естественно, — перевела на нее равнодушный взор Гретта. — Ты же зайчиха. Травоядное. А Ноэль, как никак, хищник.
— Но я не хочу, чтобы было так! В душе я не такая… В душе я… — Ника задумалась, смакуя морковку. — В душе я, как мистер Вулпис!
— Механическая?..