Он снова и снова сканировал местность в надежде отвлечься от дурных мыслей, от сочинения завтрашних оправданий, которые оттянут его кончину. Общество растерзает любого, кто отличится, а если эти отличия ещё и имеют отношение к мекам, — беги покуда есть мочи, не убежишь. До селе никто не вникал в подробности его инженерной деятельности, никто не нарушал его покой.
В таверне было тихо, как в могиле, и скрежет лисьих когтей походил на попытки живого мертвеца выбраться из гроба.
По итогу, не обнаружив следов механизмов, мистер Вулпис снял шляпу с крючка и повернул рычаг на стене. Потайная дверь с шумом открылась, и лис направился по темному лестничному проему прямо на крышу.
Откинув крышку люка, он вышел наружу.
Редкие снежные хлопья тихо ложились на козырек кровли, собирались в густые слои и срывались вниз. И только там, где возвышались винты электрогенератора, всегда было чисто. Сегодня винты крутились достаточно слабо, но этого вполне доставало для работы небольших электроприборов в мастерской.
Никто, кроме тетушки Хомы и ее хомячат, не был просвещен в том, что творится на крыше «Чайного дворика». В небольшой кладовой с треугольной крышей во всю шла работа над великолепной механической «Птицей» — уникальным воздушным транспортом, в чью основу легли останки десятков поверженных меков.
Летательные устройство действительно напоминало птицу из древних легенд. У неё был и клюв, и два крыла, и даже хвост в виде подвижного паруса. Электрические фонари освещали пространство впереди по образу и подобию зоркого птичьего ока.
И несмотря на то, что устройство весило не меньше полутонны, мистер Вулпис рассчитывал поднять эту махину в воздух в самое ближайшее время.
— Я почти закончил тебя, Зузу! — сказал лис, довольно поглаживая лапой стальную обшивку. — Осталось поставить тормоз, и я смогу протестировать тебя! И все бы ничего, если бы не эта пушистая шантажистка! — вдруг цокнул он клыками.
По утру мистер Вулпис не явился к завтраку, не явился он и к обеду. Кошка хлопотала по хозяйству, допытываясь у тетушки Хомы: «Когда же к нам спустится мистер Вулпис? Здоров ли он? А, может, стоит его проведать?»
В современном мире кошачьих был популярен дикий окрас: полосатый или пятнистый. Кошек с такой экзотической шубкой, как у Клэр было раз — и обсчелся, если не сказать, что их не было вовсе. Поэтому маневрируя с подносами еды между столиками, мисс Хикс обращала на себя внимание всякого посетителя.
— Боже, боже, мисс Хикс! — прошептала ей на ухо тетушка Хома. — Что за глупая зайчиха заняла место Брома и его стаи? Скоро прибудут волки, проводи-ка её к другому столику от греха подальше!
Кошечка кинула любопытный взгляд на серую зайку, по уличной моде одетую в дешёвые штаны со спущенными подтяжками и пожелтевшую рубашку. Судя по всему, она была очень бедна, раз даже не смогла достать девичий наряд. Зайчиха положила кепку перед собой и загремела медяками. Длинные уши, туго затянутые резинкой, спадали по её плечам, будто волосы.
— А разве волки не могут сесть куда-нибудь в другое место? — не понимала кошка. — У нас полно свободных столиков.
Баритон хмыкнул откуда-то сзади:
— Никто, кроме хозяина, не смеет возразить Брому или сделать что-то вопреки, не получив тумаков. По этой причине за их столик в углу заведения никто никогда не садится. По крайней мере, если жизнь дорога.
— Какой ужас! — воскликнула мисс Хикс. — А мистер Вулпис об этом знает?
— Нет, конечно! Если мы вмешаемся в волчьи разборки, то и нам достанется — мама не горюй! В конце концов, за пределами «Чайного дворика» даже мистер Вулпис теряет свою власть. — Баритон вздохнул, вытирая полотенцем вымытую тарелку.
— Да, Баритон прав. Да и зная натуру мистера Вулписа…
— Черт возьми! — рявкнул старый хорек. — Этот придурок обязательно попытается установить справедливость, готов поклясться, однажды ночью волки его просто подкараулят и загрызут, да так, что хвоста не останется!
— Я думала у хищников и травоядных перемирие!
— Так и есть. Но беспорядки никто не отменял, юная леди. Покуда есть правила, будут и те, кто их нарушает.
Мисс Хикс приосанилась, широко улыбнулась и с этой блистательной улыбкой подошла к столику, где сидела зайчиха.
Ей даже не пришлось ничего говорить, зайчиха сама завела беседу. Подбрасывая медяки в лапе, она жеманно откинулась на стуле, запрокинув массивные сапоги прямо на стол:
— Принесите мне пять пареных морковок и тушёную капусту с приправами!
Кажется, у юной зайчихи был сегодня неплохой улов. Медяков в её кепке собралось предостаточно, чтобы плотно поужинать, чем она, вероятно, очень гордилась, раз осмелилась сдерзить и залезть с ногами на стол.
— Я вас поняла, — не стала спорить мисс Хикс. — Видать, вы впервые в нашем заведении?
— Да-а, — протянула та, отведя взор. — Обычно, я не захаживаю в такие дешёвые забегаловки, как эта.
Кошка понимала, что посетительница просто-напросто кичится своим разовым богатством, и не удержалась от смешка.
— Чего это вы смеётесь? Неужто надо мной? Я сказала что-то смешное?
— Нет, что вы!
— Тогда подите и принесите мне еду! Да поживее!
— Да, конечно. Сию же минуту. Но сперва… не могли бы вы освободить этот столик?
Зайчиха так и подпрыгнула. Глаза её покраснели от обиды, а голос задрожал:
— И вы туда же! Что за дискриминация? У меня же есть деньги! Я не хочу садиться за стол для бедняков!
Посетительница начала браниться, стучать по столу, и мисс Хикс не могла вставить слова, чтобы растолковать той, что произошло недопонимание. Зайчиха умело затыкала всем рты, будто боялась услышать открытые обвинения в свою сторону, связанные с её материальным положением.
Мисс Хикс не была готова к такому. К счастью, ей на выручку пришёл Баритон. Старый хомяк ударил метлой по столу, и зайчиха замолчала, издав виноватое: «Ой».
Научившись за свою короткую жизнь опасаться ворчливых стариков с метлой, бедняжка юркнула под стол.
— Ой, ой! — повторила она. — Бьют! Убивают!
Баритон терпеть не мог, когда мелкие шалопаи вроде этой зайчихи, устраивают такие вот шоу. Хорёк был самым главным в «Чайном дворике» после хозяина, поэтому в отсутствие того с легкой душой брал на себя полномочия управляющего. Иногда он даже оговаривался, называя заведение «своим».
— А ну вылезай оттуда, малявка, пока я уши тебе не оторвал!
— Тише-тише, Баритон! — приговаривала тетушка Хома и мисс Хикс наперебой. — Не горячись, она всего лишь дитя!
Старый хорёк продолжал:
— Вот явится Бром и посмотрим, как ты заговоришь тогда! Ишь какие слова она знает! Ай, негодяйка!
Зайчиха высунула морду из-под стола и в ужасе воскликнула:
— Что вы сказали⁈ Бром⁈ Тот самый Бром?
Как ни кстати, в двери таверны вломилась волчья стая во главе с белым волком Бромом, и шоу, которое желал прекратить Баритон, разгорелось с новой силой.
Посетители, не сговариваясь, перестали жевать, вперив взоры на разворачивающуюся перед ними картину.
Бром с порога почуял неладное. Жадно втянув ноздрями запах живой крольчихи, он ощерился и самодовольно расхохотался:
— А вот и моя зайка, судьба снова свела нас, Ника!
Волк прыгнул к столу и хватанул зайчиху за уши до того, как кто-то успел вмешаться. Баритон досадливо прикусил язык, и тетушка Хома заверещала на ухо растерянной Клэр:
— Вот беда! Мисс Хикс, как же нам быть?… Хури, Хаки, Хоки, бегите, отыщите хозяина…
— Нельзя! — рявкнул Баритон. — Он же уволит меня, если узнаёт!..
— Я согласна! — кивнула кошечка. — Мне приходилось иметь дело с собаками…
— С кем?
— В смысле… с волками! Эти неповоротливые увальни только с виду страшные. Их клыки — ничто против моих когтей!
На самом деле мисс Хикс переоценивала себя. В реальности она впервые видела настоящего волка и мало понимала разницу между этими самобытными хищниками и улыбчивыми дрессированными собачонками.