Великан услышал возню подопытного и обернулся, и тогда стало ясно, что половина его лица — стальная маска с искусственным глазом, грубыми шрамами вросшая в толстую, морщинистую кожу.
Фог Вулпис обнаружил себя на специализированном для кибернетических опытов большом столе с крепежным оборудованием, которое, собственно, и обеспечивало оперируемому неподвижность. Понимание, что его вскрывают в кибер хирургических целях быстро ворвалось в разум мистера Вулписа, когда он увидел собственную броню нараспашку и электрическую пилу, пользованную не так давно, так как лезвие той еще не остыло.
Мистер Вулпис не успевал придумать план, ему ничего не оставалось, кроме как беспомощно лежать на столе и надеяться, что великан не очень умён, чтобы на глаз определить — в сознании ли подопытный или нет.
Но Фогу Вулпису повезло вдвойне. По комплексу прошлась вибрация, от которой оборудование и инструменты на столах зазвенели. Лисьи зубы застучали друг об друга, и великан с обеспокоенным видом уехал, бросив работу.
Мистер Вулпис поднапрягся и сорвал колодку, стискивающую его правую лапу. После чего он проделал эту процедуру с левой конечностью. Оковы, замыкающиеся вокруг живота и шеи, он снял уже без излишнего усердия.
В спешке, лис свалился с высокого стола на холодный пол. Первым делом он потянулся к своей груди, мощная броня, шерсть на которой подпалилась, с трудом гнулась назад, и пока мистер Вулпис был занят этим странным делом, он ненароком разглядел своё кибернетическое сердце — слишком большое для грудной клетки лиса. По форме и цвету оно имитировало сердце живого великана, но качало по организму вовсе не кровь, а электрические импульсы, способствующие преемственности работы всех механизмов и кибернетических систем. В центре сердца мерцал с частотой пульса бело-голубой огонёк.
Узнав столько много нового о себе из воспоминаний, мистер Вулпис отнёсся к своим механизмам относительно праздно и спокойно. Однако периодами повторяющаяся тряска комплекса и безвестность участи Боуи и Жанны стимулировали его не мешкать и обдумывать все свои действия наперёд.
— Я пообещал всех спасти, и я так и сделаю! — толкнул он лапой дверь, и по-дикарски, на своих четырех, пустился бегом по однотипным коридорам.
* * *
Ухудшение состояния Александры поставило на уши не только её отца, но и Жанну. Кошка мигом проглотила обиду и воротилась к хозяйке.
— Александра? — Она поскребла металлическую дверь, и та чуть отъехала в сторону, чтобы её пропустить. — Александра? — крикнула Жанна громче, бегая от арки до арки в поиске девочки. Под сводчатыми потолками, которые всячески пытались подражать элегантной архитектуре особняков и замков аристократии, кошка ощущала себя незначительной, как песчинка, как блоха, угнездившаяся в звериной шерсти. Гладкая плитка, которой был выложен пол, делала её бег сосредоточенным и нелепым. Где в конце комнаты, после десятков рядов позолоченных арок и бесчисленных сгустков облаков за почему-то распахнутыми окнами, привносящих чувство невесомости и ещё большей мелочности в сердце Жанны, стояло нечто вроде сложно скомпонованного компьютерного агрегата, подключенного к вертикальной капсуле, за стеклом которой, обтянутое белым одеяниям, плавало тело стриженной под ноль девочки со знакомым лицом.
— Александра… — вздохнула Жанна, и на её затылке в фальшивом прикосновении сформировалась из воздуха девичья рука.
— Я в порядке, — успокоила ту Александра. Жанна замурлыкала, притворяясь, что поглаживания хозяйки ею ощутимы.
— Но твоя голограмма стала бледнее… Ты снова потеряла связь с телом? Как долго тебя не было?
— Почти пять минут. Но не волнуйся Жанна… — Александра встала напротив своего бессознательного тела, читая многочисленные показатели внизу капсулы, среде которых был и её пульс. — Моё сердце ещё прослужит денёк другой, — улыбнулась она.
— Так не пойдёт!
— А как пойдёт? Мне не нужно чужое сердце. Не знаю, на что рассчитывает мой отец…
— На твоё спасение, конечно! — недоумевала Жанна, как можно было не понять очевидного.
— И что он сделает? Вставит мне новое сердце? Сердце твоего друга?
От этого напоминания Жанна содрогнулась.
— Да, — подтвердила она, переводя взгляд со строгих глаз хозяйки на свои лапы. — С ним ты проживёшь ещё пару столетий как минимум. М-14 сообщил мне, что хозяин планирует восстановить человеческий род. Вот почему твоя жизнь так ценна, Александра! Ты последний настоящий человек! Твои гены!..
— Уже не передадутся никому! — перебила её девочка.
— Не говори так…
— А я говорю, Жанна, говорю, потому что это единственное удовольствие, которым я располагаю в этой жизни! А ты, милая моя Жанна, — сбавила тон на примирительный девочка, — ты тоже вымираешь. И не только ты. Если бы у меня был выбор, какой вид спасти из нас двоих, я бы выбрала кошек! Посмотри на себя! Ты прекрасна, Жанна, и в отличие от меня ты ещё живая, настоящая, а я… без компьютера я мертва. А теперь мне ещё и сердце заменят! Какой же я после этого настоящий человек?
— Но… — Голос Жанны дрожал. — Ты… ты в самом деле хочешь со всем покончить?
— Да, наконец-то до тебя дошло! Я существовала в виде голограммы сотни лет! Но была ли я всё это время живой? Нет и нет, милая моя Жанна! Я давным-давно мертва. Ведь жизнь, если хочешь знать, это не биение сердца, это нечто большее. Это эмоции, это чувства, это опыт, это саморазвитие. И всего этого я лишена… И если раньше меня мотивировало общее благополучие обитателей комплекса, надежда на возрождение цивилизации, то теперь, когда никого в живых практически не осталось, я не вижу смысла продолжать поддерживать системы комплекса. — Александра преподнесла кошке ладонь, чтобы та возложила на неё свою крошечную лапку: — Пожалуйста, Жанна, ради меня… прекрати всё это! У тебя ещё есть время, чтобы собрать всех и убежать!
— Но я уже убила господина Вулписа! — захлебнулась слезами Жанна. — Никто не последует за мной, ты же знаешь! Я не моя мама, я не умею решать проблемы! Я умею их только создавать!
В этот момент железная дверь, которая даже не старалась маскировать свою футуристичность, разъехалась, впуская в детскую несколько грузовых роботов и одного великана на передвижной системе жизнеобеспечения.
— Отец? — отпрянула от роботов Александра, будто они могли навредить её голограмме. Роботы прошли мимо, погружая на грузовую установку капсулу. Другая пара роботов покатила к двери компьютер.
— Что ты творишь, отец? — вскрикнула девочка.
— Не волнуйся, я проведу операцию, и ты снова будешь чувствовать себя хорошо, — ответствовал великан тоном, не терпевшим пререканий.
— Постойте, хозяин, — вмешалась Жанна. — Сейчас не самый подходящий момент…
Великан с высоты своего роста не сразу заметил её:
— Для пересадки уже всё готово, — пресёк он кошачий лепет. — Я спасу свою дочь, чего бы мне это не стоило, и если кто-то встанет у меня на пути… клянусь, я сделаю из него корм для своих воронов! — С этими словами механическая клешня вцепилась в Жанну и, не считаясь с чувствами дочери, швырнула ту прямо в открытое окно.
— Ты убил Жанну! — как не в себе кричала Александра. — Ты убил мою кошку!
— Она нам больше не нужна! — властно рявкнул великан. — Запасы еды в комплексе закончились! Жанна всё равно бы померла с голоду!
— Я тебя ненавижу!
— Помолчи! Ты всего-навсего несмышленый ребёнок. Может, когда вырастешь ты поймёшь, что я всегда желал тебе лучшего!
— Но я не вырасту, папа! Я не вырасту! И я не ребёнок! Будь я обычным человеком, то давно бы состарилась и умерла. И ты тоже! Всё это, — повела руками девочка, — искусственное! Неправильное! Нас не должно здесь быть!
Великан закатил подслеповатый глаз:
— М-14, будь добр, отключи голограмму.