Чтобы не обмануться, я принял решение прочитать в каждой из книг по несколько страниц. Я присел за Сережкин письменный стол, где были разложены мои школьные принадлежности, и погрузился в чтение. Книга с драконом показалась мне весьма скучной. Во всяком случае, на страницах, которые я успел прочесть, вместо мало-мальски интересной завязки, рассказывалось о том, как в каком-то маленьком городе жили себе не тужили парень с девушкой. И, конечно, очень любили друг друга. Мне уже попадались такие книги, орки и дракон, украшающие обложку, появляются в них обычно в самом конце, да и то мимоходом.
Зато книга про космических десантников захватила меня сразу же. Боевые действия начинались в ней буквально со второй страницы. Я так зачитался, что не заметил, как перебрался с неудобного Сережкиного стула на диван в зале. Лучи бластеров мелькали у меня прямо над головой, а залпы орудий противокосмической обороны слепили глаза. Здорово!
— Дзынь! Дзынь! Дзынь! — жужжали пули рядом с отважными космодесантниками. Хотя нет! Какие пули! Здесь же у всех бластеры! Звонок!!!
— Дзынь! Дзынь! Дзынь! — продолжал заливаться звонок.
Я лихорадочно заметался по комнате, не зная, что делать. Лишь бы это почтальон или кто-нибудь из соседей! В ответ на мои панические мысли в двери заворочался ключ. Мой слух от страха обострился настолько, что я слышал, как скрипит и щелкает каждая деталька замка. Отринув сомнения, я нырнул в платяной шкаф и затаился как мышонок. Дверь отворилась.
— Сережа! Сереженька! — раздался голос алдакимовской мамы. — Что-то мне твой голос по телефону не понравился. Вот взяла отгул. Надо бы врача вызвать, — продолжала она в полной уверенности, что Сережка ее слышит.
Я сидел ни жив, ни мертв в шкафу и с ужасом ожидал дальнейшего развития событий.
— Сережа! — снова позвала она из прихожей и, скинув обувь, направилась посмотреть, что же случилось с ее ненаглядным дитятей.
Не обнаружив его в комнате, она снова позвала.
— Сережка!
Потом обошла все комнаты, включая зал.
— Ничего не понимаю!
«Сейчас, — подумал я. — На кухне-то записка лежит от Сережки, про то, что он в школу ушел».
— Вот неслух! — видимо тетя Нюра нашла записку. — Мог бы и позвонить! Симулянт несчастный!
«Вот и все, — заклинал я ее мысленно. — Теперь, когда все выяснилось, можно и на работу обратно идти».
Но Сережкина мама была на этот счет другого мнения. Она развернула кипучую деятельность, наверняка решив сделать генеральную уборку, раз уж выдался такой случай.
Я сидел на груде разных мягких вещей и прикидывал, как бы мне возвестить о своем появлении из шкафа. Самое плохое было то, что в панике, я забрался в шкаф, который находился в зале, а не в Сережкиной комнате, как планировал изначально. «Если я выйду сейчас, у тети Нюры ведь и разрыв сердца может случиться, — тоскливо думал я. — А если она меня сама в шкафу найдет? Это же вообще кошмар будет!»
А тем временем Сережкина мама уже закончила уборку на кухне и взялась за прихожую.
«Какая же из трех комнат следующая, интересно? Успеет ли Алдакимов вернуться и спасти свою маму от разрыва сердца?»
От нервного напряжения, я чувствовал себя так, будто только что в одиночку вскопал бабушкин огород. Глаза слипались, а по телу разлилась слабость.
…Я бежал со своим взводом космической пехоты по каменистой поверхности чужой и враждебной планеты. Шайка звездных пиратов затаилась в древней крепости и поливала нас огнем лазеров, бластеров и фотонных пушек. Вокруг меня падали мои боевые товарищи, сраженные смертельными лучами. Но мы должны были добежать до крепостных стен и выбить злодеев во что бы то ни стало. Я остановился и прицелился из своего бластера в бойницу, из которой по нам стреляла фотонная пушка. И в этот момент мне в голову угодил разряд из электропулемета.
— А-а-а-а-а! — завопил я от боли, чувствуя, как становятся непослушными мои ноги и руки. Я падал на землю.
— А-а-а-а-а! — ответили криком ужаса мои друзья космические пехотинцы. — А-а-а-а-а! — не умолкали они.
«Когда ж они заткнуться, — подумалось мне. — Хватит уж орать-то». Но они продолжали вопить все громче…
Я открыл глаза. На диване, обнявшись, стояли Сережка со своей мамой и кричали, глядя на меня. Я же лежал на полу возле открытой дверцы шкафа и с удивлением их разглядывал, не понимая спросони что же такое приключилось. Потом все события дня выстроились в моей голове.