А доктор между тем продолжал:
– Все любили храброго справедливого Вильгельма, и только завистливый и коварный староста Геслер не мог смириться с его славой и всячески старался притеснять. Каждый раз злодей придумывал для него какое-нибудь задание или испытание, но стрелок с честью со всем справлялся. И вот однажды жестокость старосты дошла до того, что он в очередной раз, призвав Вильгельма, сказал: «Слышал я, будто ты лучший стрелок. Вот и докажи это на деле: попади стрелой в яблоко, которое будет лежать на голове твоего сына!» Задрожал бедный отец, взмолился: «Смилуйся, господин, ведь так и до беды недолго! А что, если рука дрогнет и убью я собственного ребёнка? Со мной что хочешь делай, только к этому не принуждай». Но староста понял, как сделать больнее стрелку, и упорно стоял на своём. И тут раздался тонкий детский голосок: «Не бойся, отец, стреляй. Разве у такого стрелка, как ты, может случиться промах? Давайте сюда яблоко». Сынишка Вильгельма храбро выступил вперёд, обводя гордым взглядом окружающих, и мальчику положили на голову яблоко. Зазвенела спущенная тетива, просвистела стрела, и все увидели потрясенного, бледного отца и улыбающегося сына с простреленным яблоком на голове.
– Какой смелый мальчик! – выдохнули эльфы. – Вот это молодец! Даже подумать страшно!..
– Ничего особенного. Подумаешь, – послышался из-за дерева хвастливый голосок Мурзилки. – Хотите, я сделаю то же самое?
– Ну и хвастун ты, Мурзилка, – укоризненно покачал головой доктор Тюбик-Мазь. – Где тебе, трусишке!
– А я говорю, не струшу, – заупрямился Мурзилка. – Несите яблоко…
Пучеглазик прицелился и выпустил стрелу…
Пришлось эльфам спуститься в долину, где они с трудом, но отыскали несколько крупных яблок, значительно больше Мурзилкиной головы, чтобы в них легко было попасть. С трудом втащили крошки тяжёлую ношу в гору.
Увидев яблоки, трусишка затрясся всем телом и завопил:
– Вы что, в самом деле собрались стрелять? Ну нет! Пусть сначала Пучеглазик попадёт в яблоко на земле. Если расколет ровно пополам, тогда и на голову можно…
Положили яблоко на землю, Пучеглазик прицелился, выпустил стрелу – и в один миг яблоко разлетелось надвое.
– Ах я несчастный! – зарыдал пуще прежнего Мурзилка. – Пучеглазичек, миленький, целься получше, а то вдруг в голову попадёшь.
– Не беспокойся, не попаду! Только стой смирно!
Хвастунишку так трясло, что зубы выбивали дробь, но собратья, зная, что никакой опасности нет, хотели проучить Пустозвона и не обращали на это внимания.
Эльфы обступили беднягу, а Знайка и Пучеглазик натянули тетиву. Ещё и стрела не просвистела, как раздался такой отчаянный крик, что крошки позатыкали уши. Все бросились к Мурзилке. Тот, живёхонек, лежал на земле, трясся как в лихорадке и причитал:
– Ой, убили, убили Мурзилочку! Ах, не подходите! Я уже умер! Прострелили мою головушку…
Последние слова Пустозвона потонули в дружном хохоте. Когда Мурзилка осторожно поднял голову, его взору предстала преобиднейшая картина: схватившись за животы, эльфы катались по земле и заливались смехом.
Рассказ шестнадцатый
Как эльфы очутились в немецкой школе и чему там учились
– Господа, последние новости: сегодня ласточки собираются в путь! – во всеуслышание объявил на следующее утро Всезнайка.
Со всех сторон послышались вопросы:
– Куда именно? В какую страну? Это далеко?
– Название страны я не слышал, – ответил Всезнайка, – но они говорили, что живут там немцы.
– Тогда, возможно, Германия, – пояснил доктор Тюбик-Мазь. – Хотя немцы живут и в других странах.
– Чудесно! Значит, мы увидим и Германию, – обрадовался Пучеглазик. – Там очень интересно! Братцы, побежим скорее к ласточкам, а то, чего доброго, улетят без нас.
Кубарем скатившись с горы, они помчались к стоянке ласточек, а спустя час малютки уже сидели в своих тёплых мягких гнёздышках на спинах пернатых странников и летели к новой стране.
Долог был путь до Германии, много лесов, рек, гор и городов промелькнуло перед эльфами, пока, наконец, ласточки не опустились на крышу здания, на котором имелась вывеска с надписью «Schule».
