— А так, — поспешно пояснил Эмиль. Он поднял руку и показал на мокрые трусики, которые висели на Викторе. — Как по шелку.
Эмилю очень редко удавалась удачная шутка, до сих пор непревзойденным мастером этого жанра оставался Стракош. Стракош умел вовремя бросить шутливое словечко, которое сразу же охотно подхватывалось остальными. Но сегодня Эмиль превзошел себя. «Как по шелку»!..
Все вытаращили глаза. Фиолетовые трусики Виктора потемнели ст воды, а желтые цветы на них сияли волшебным блеском, как болотные кувшинки.
— Ребя-та-а-а, — в упоении вскричал Румик, — смотрите: он и вправду вырядился, как девчонка на бал!
— Мне их сшила мама, — зардевшись, пробормотал Виктор. — Это из остатков.
Но никто его уже не слушал. Все давно знали, что мать у Виктора портниха, но сейчас это не имело значения. Зато сам Виктор «в шелках» предстал перед ними совершенно в новом свете.
— Да ну? — удивился Ондра и ущипнул Виктора за блестевшее бедро. — Честное слово, чистый шелк!
— Да что вы? Не может быть! — подхватил Патичка и звонко хлопнул Виктора пониже спины. — И верно! Настоящий шелк! Потрогайте!
— Только малость толстоват, — с видом знатока заявил Стракош и вместе с «шелком» захватил меж пальцев и кожу Виктора.
— А как блестит! — восхищался Карлик. — Только, пожалуй, слегка грязноват!
Виктор визжал и отбивался. Но силы оказались неравными, и голос Рацека потонул в шумном смехе ребят. Они точно мухи к меду, прилипли к трусикам Виктора. Вот только что их щупал Аква, уступая место Зике, а тут уже примчался Ондра и внес новое предложение:
— Может быть, и нам завести такие? Очень удобно скользить, как на санках, а?..
Но тут Рацек не выдержал и крикнул изо всех сил. Все разом стихли. Рацек кричал на них очень редко, и ребята поняли: пора кончать.
— Тихо, сорванцы! Что за глупые шутки?! — Лицо Рацека стало суровым. — И ты, Карлик, туда же! Ты ведь капитан! И ты, Аква, хорош…
— Уж и пошутить нельзя! — проворчал в ответ Карлик. — Ведь мы его не съедим.
— Замолчи!
Карлик стиснул зубы.
— Зачем вы устроили этот балаган?
Аква пожал плечами. Он и вправду не знал, почему они затеяли все это представление. Просто так, понравилось выражение Эмиля «как по шелку».
— Да ведь это он перевернул «Утку»! — осмелился вставить Ондра. — Ну и получил по заслугам.
— А если и перевернул, что ж из того? Ты-то уверен в этом, Аква?
Аква растерянно замолчал.
— Нет, — ответил вместо него Зикмунд, — мы все были в лодке. Мы все перевернули лодку.
— Да, — подтвердил и Аква.
Карлик и Румик ехидно засмеялись, но Рацек их словно не замечал. Лицо у него прояснилось:
— Отлично! У вас есть весла? У всех?
— У всех.
— Еще лучше! — повеселел теперь и Рацек и повернулся к Румику. — В воде Виктор вел себя превосходно, как и вообще все «утята». Правда, вы перевернулись, но теперь все позади. А вы, «альбатросы», не воображайте, что вы заправские гребцы и вам шлюзы нипочем. Это мы еще увидим.
Румик хотел было что-то возразить, но Карлик оттолкнул его. Даже волосы у него на голове встали дыбом от возмущения.
— Вот это мило! — процедил он сквозь зубы. — Мы спустимся как по маслу, а награду все равно получат они!
— Не болтай ерунды! — обрезал его Рацек. — Я вам сказал свое мнение и даже в конце гонок орден вручать не собираюсь. До этого у вас еще нос не дорос. Впрочем, ничего худого не произошло. Вы все проявили немалую смелость и решительность, а это самое главное. А что касается Виктора, мы об этом поговорим…
Все это время Эмиль стоял в стороне, засунув руки в карманы мокрых трусиков, и не переставал удивляться. Оказывается, так легко свалить вину на другого, да при этом можно еще поднять его на смех… Достаточно пустить в ход удачное словцо… Да, но зато потом прямо-таки скверно. Бррр!
Его даже передернуло. Какой-то странный осадок остался на душе. Эмиль не мог понять, что с ним происходит, почему ему даже хочется зареветь. Он стоял в стороне, и в голове у него появилась странная мысль, что он уже никогда не отважится посмотреть кому-нибудь в глаза.
Впрочем, если хорошенько разобраться, все это сплошная ерунда. Ведь мы перевернулись? Перевернулись. И он должен был как-то оправдаться. «Альбатросы» и так на него точат зуб, а ведь только вчера он клялся своим «утятам», что их не подведет. Все равно Виктору все сойдет с рук гораздо скорее, чем Эмилю. Виктор редко бывает мишенью для шуток.
Эмиль сплюнул горькую слюну. Да, что сделано, то сделано… Чего переживать. Разве ложь стоит этого? Нет, Эмиль, больше это никогда не повторится. Верно?