- Я подумаю над планом, Георгий Александрович, - повторил Петр Сергеевич, впервые припомнив из личного дела имя Славкина. Хорунжий от неожиданности даже поперхнулся и настороженно глянул на старшего по званию: нет ли тут подвоха?
* * *
Паровозный гудок сообщил, что до отправления осталось пять минут. Декан зачастил прощальную речь, а делегация соответственно быстрее закивала в знак согласия.
- ...не уроните звание советского инженера! Не посрамите честь комсомольцев! Высоко пронесите знамя...
- Мы ж не на фронт едем, - пробормотал Валера, правда тихо, и услышала его только Юля. Прерывать оратора не красиво, да и правильные слова он говорит, вроде бы от души. Вот только зачем собирать делегации? Скоро и профессия такая появится: член делегации. Где же друзья?
- Эй, Валерка! - раздалось откуда-то сбоку вместе с цокотом копыт. Отряд Мстителей в полном составе заехал на перрон. Вместе с ними на седле у Даньки приехала и Настя. Она скользнула на землю и вручила Юле букет полевых цветов. Друзья спешились и принялись похлопывать Мещерякова по плечам.
- Передавай привет немецким рабочим-коммунистам, - сказал Яша Цыганков, - если что, они помогут.
- Смотри, Валерка, там буржуи кругом, не забывай, что ты чекист, напутствовала Ксанка.
- Юлю береги, - сказал Данька, глядя при этом на Настю.
- Нашли брата-то пропавшего? - тихо спросил Валера.
- Пока нет, - нахмурился Даниил, - времени не хватает. Детские дома просмотрели, тюрьму, да без толку.
- Это не так уж плохо, - заметил Валера.
- Настя нервничает. Может, Костя вообще из города подался - страна большая.
- Ладно, найдется, мы искать умеем. Вот управитесь с Бурнашем, тогда и отыщете...
- Ишь, хитрый какой! Нет, мы тебя из командировки дождемся, чтоб самолично мог с атаманом поручкаться!
- До свидания, ребята.
- Счастливо, Валерка.
- До свидания, Юля!
- Сообщите, как доедете. Машинист дал сигнал к отправлению.
- Валерий, постойте!
- Профессор?
- Подождите минутку, - попросил запыхавшийся Эйдорф.
- Но мне пора.
- Очень важно.
- Что-то случилось, Генрих?
- Да, кое-что, это не важно. Скажем так: у меня плохое предчувствие. Я прошу вас передать это письмо моему сыну в Кельне.
- Но, профессор, мы же сначала едем в Киев, а только потом группой в Германию, это очень долго. Проще послать письмо почтой.
- Нет, это очень важное для меня письмо, я боюсь слать по почте. Пожалуйста, передайте сыну.
- Но...
- Я вас умоляю! Вы же знаете, как я его люблю, я вам рассказывал, пожалуйста, Валерий!
Поезд тронулся и Мещеряков схватился за поручень.
- Если вам опять угрожают, обратитесь к Ларионову, он поможет.
- Я вас прошу, умоляю, может, мы уже не увидимся с Альбертом!
- Хорошо, я передам, - Валера уже встал на подножку.
- Клянетесь?
- Ну, клянусь.
Профессор протянул конверт.
- Обязательно из рук в руки! Я вас прошу!
- Хорошо! - крикнул уже с подножки новоиспеченный инженер.
- Храни вас Бог! Я рад, что не ошибся в вас, Валерий!
- Что?
- Я вас тоже не подведу!
- Что, что?
- Адрес на конверте, счастливо! Валера в последний раз помахал и скрылся в вагоне.
14
- Здрафстфуйте, - сказал Эйдорф с порога. - Зфали меня?
- Здравствуйте, товарищ Эйдорф, проходите, садитесь, - Даниил указал на стул перед собой. Профессор присел на краешек.
- Что-то случилось?
- Да нет, а у вас?
- И у меня - нет, - заверил посетитель.
- Нападение на иностранца - это политическое преступление, поэтому расследовать его будем мы, а не городская милиция, куда хотели было передать ваше дело. Поэтому я пригласил вас, чтобы уточнить кое-какие детали.
- Пожалуйста, я готоф помочь.
- Вы прекрасно освоили русский язык, - заметил Ларионов, - наверное, у вас хорошие способности?
- Мне просто это интересно.
- А вот я на Западном фронте даже польский язык не выучился понимать.
- Наферное, фы слишком быстро наступаль?
- Может быть, - улыбнулся Даниил. - Итак, записку вам подбросили только один раз?
- Да.
- Какого числа, не помните?
- Нет, теперь не помнить, - сказал профессор. - Это случилось, как только я приехал.
- Значит, три месяца назад?
- Примерно.
Всю добытую информацию Даниил старательно заносил на листок.
- Знакомились ли вы с кем-нибудь помимо института, особенно в первые дни?
- Сначала - нет, а сейчас я знаю библиотекарей из городской библиотеки, продафца из книжной лафки. Ну, э-э-э, молочника, булочника...
- Понятно, товарищ Эйдорф... Я хочу предъявить вам фотографии преступников-рецидивистов, которые могли участвовать в нападении на вас.
- Но я не помню отчетлифо... - немец развел руками. - Фалерий, кажется, кого-то узнал. Фы его спросили?
- Конечно, - кивнул начальник отдела по борьбе с бандитизмом. Мещеряков обознался, мы проверили информацию. А вы все-таки посмотрите фотографии рецидивистов.
- Хорошо.
Ларионов положил перед профессором четыре толстенные папки - весь архив, собранный после революции. Эйдорф принялся листать картонные страницы. Даниил еще пописал на листочке, йотом убрал его в стол и поднялся.
- Мне нужно выйти, а вы сидите, товарищ профессор, работайте.
Эйдорф листал коллекцию уголовников с двойным чувством. Как обыватель, он подобных людей боялся и сторонился, но прикажут завтра - как миленький помогать станет. Он все последнее время старался убедить себя, что независим и самостоятелен, что он партнер в деле, из которого в любой момент может выйти, но где-то глубоко в душе знал, еще там в Германии, что связан по рукам, что договор с дьяволом не может быть наполовину. А люди, с которыми столкнула его судьба, были страшными людьми. Сейчас, перелистывая страницы со зверскими рожами, Генрих осознал это совершенно отчетливо. Но, возвращаясь мысленно назад, он каждый раз склонялся к тому, что выбора у него не было. Призрачный шанс удачи был единственным, что могло спасти его семью от нищеты. Видит Бог, он старался найти другой выход, не чурался любой работы, но в Германии было слишком много безработных: и своих, и приезжих.
- Бу-бу-бу...
Какой-то новый звук отвлек герра Эйдорфа от грустных мыслей. Он прислушался и понял, что кто-то бубнит в коридоре... нет, за перегородкой. Он ведь находился в кабинете, где новой стеной поделили между кабинетами окно. Господам чекистам, действительно, сперва нужно обучить своих инженеров, а потом уже заниматься страной. Разговор в таком помещении не утаишь, тем более, что маловоспитанные люди, работающие здесь, говорят громко. Понятно, что Валерию Михайловичу они не компания. Несмотря на разницу взглядов, Эйдорф находил в Мещерякове много общего и привязался к нему за эти месяцы. Профессор надеялся, что новоиспеченный инженер испытывает к нему такие же чувства. Если он не обманулся, то Валерий окажет ему услугу, за которую Эйдорф с ним уже рассчитался. Может быть, когда-нибудь Мещеряков узнает об этом и оценит...
Профессор оставил альбом, подошел к перегородке и приложился ухом.
- ...невозможно! Я буду настаивать на том, чтобы к нам прислали обученный отряд чоновцев и как можно раньше, - раздраженно говорил, кажется, хозяин соседнего кабинета - Яков Цыганков.
- Настаивай, если хочешь, но решение республиканского ЧК уже есть и менять его не станут. Там, знаешь, тоже не лопухи сидят и глядят подальше нас с тобой, - возражал другой знакомый голос.
- Ксанка, как ты не понимаешь, что покончить с бурнашами - это первоочередная задача и для Киева тоже. Здесь уголь, а налаживать его добычу, когда по округе гуляет банда атамана, совершенно невозможно. Хорошей охраны мы не обеспечим, а каждый удачный налет принесет миллионные убытки.
- А ты думаешь, Данька им все это не сообщал?