Славкин освободил девушку и кивнул агенту. Тот открыл дверь и на пороге возник официант со столиком на колесах.
- Прикажете горячее? - спросил он.
Юля откинулась на подушку дивана, чтобы себя не выдать. Мартин, не глядя по сторонам, вошел и подкатил столик с судками прямо к коленям хорунжего. Поворачиваясь, он не удержался и подмигнул Юле.
- Приятного аппетита, - получив на чай, официант вышел, дверь за ним снова заперли.
Нежный запах еды невольно привлекал, а штабс-капитан, гоняя с утра своих людей по делам, о провианте даже не позаботился. Сам виноват, что придется заплатить за эту закуску. Агенты приблизились к столику и потянули носами.
- Кажется, что-то жареное, - сказал Славкин и приподнял самую большую крышку. С блюда действительно поднимался дымок, только аромат его был неаппетитным запахом горящего бикфордова шнура - на блюде лежала толовая шашка.
- Ложись! - заорал хорунжий и одним прыжком оказался за спинкой дивана. Оба агента повалились на пол. Юля сжалась в комок и зажмурила глаза.
Валера, Мартин и Густав только этого сигнала и ждали. Под дружным напором дверь сорвалась с петель и они ворвались в комнату.
- Лежите как лежите, и все останетесь живы! - крикнул Валерка, подхватывая с дивана испуганную Юлю. Она никак не могла поверить, что уже спасена. Густав хладнокровно плюнул на пальцы и, потушив фитиль, положил шашку себе в карман.
- Пошли скорее, - позвал Мартин, который остался у дверей и следил за коридором.
Друзья выскользнули из комнаты и быстро спустились в фойе гостиницы. Густав бросил шашку в первую попавшуюся урну и как раз вовремя: на крыльце показались полицейские.
- Гостиница не взорвется? - показывая одними глазами на урну, спросила Юля.
- Ну что ты, - улыбнулся Валера, - это же только обертка от шашки, без взрывчатки. Неужели ты думаешь, что я бы позволил Густаву зажечь настоящую?
- Всем оставаться на своих местах, - громко сказал с порога полицейский капрал.
- Влипли, - сказал Мартин.
- Кто: мы или они? - ободряюще приобнял его отец.
* * *
- Вы действительно служили в карательной организации ЧК? - спросил капрал.
- Да, герр офицер, - признался Валерий, - но я этого не скрывал, а кроме того, сюда я приехал как инженер.
- Это наводит на размышления, - глубокомысленно сказал полицейский.
- На какие?
- Ваши раненные соотечественники, находящиеся сейчас в больнице, утверждают, что это вы совершили диверсию, взорвав их в бильярдной.
- Бывшие соотечественники, герр офицер, - поправил Мещеряков. - Если вы положите их по разным палатам, а потом допросите по отдельности, то кто-нибудь обязательно признается, что когда меня туда привели, то сразу обыскали.
- Вы могли спрятать взрывчатку заранее.
- Они же меня приехали искать, а не я их. Кроме того, как бы я мог достать из тайника шашку и зажечь ее на глазах четверых вооруженных мужчин? Вы всерьез меня в этом обвиняете?
- Нет, иначе бы я не позволил участвовать при разговоре вашим спутникам, - заметил капрал. - Но дверь в гостинице вы все-таки сломали?
- Но ведь меня же схватили эти люди, как вы не поймете! - воскликнула Юля со своего места.
- Я не с вами разговариваю, фройляйн, - сказал полицейский. - Вам следовало обратиться в полицию с заявлением, а не вламываться в номер.
Кстати, эти тоже утверждают, что мальчишка сначала принес им на блюде горящую толовую шашку.
- Она взорвалась? - невинно спросил Валерка.
- Пока нет, - задумавшись, брякнул капрал. - То есть, постойте, не хотите же вы сказать?..
- Раз не было взрыва, то, наверное, и шашки не было, логично? спросил Мещеряков.
- Логично... Что вы меня путаете? - возмутился страж порядка. - Вы понимаете, что за хулиганство в гостинице на вас могут подать в суд русские постояльцы?
- Они не подадут, - уверенно сказал Валера.
- Ас управляющим гостиницы мы договоримся, - сказал вдруг молчун Густав. - Она ведь принадлежит фирме "Бруно и сын", как и половина нашего поселка?
- Кажется, да, - согласился полицейский, - к чему вы клоните?
- Герр офицер, поселок и все его жители живут, имеют работу благодаря угольной компании, так?
- Да.
- А вот эти русские платят за свою стажировку у Бруно золотом. Неужели вы хотите, чтобы разгорелся международный скандал, герр офицер? Эти русские инженеры уедут на родину, а мы с вами потеряем работу. - Густав чуть передохнул от такой длинной речи. - Спор о том, кто прав, решить с помощью фактов нельзя, все свидетели - заинтересованные лица. Поэтому выбор прост: или международный скандал с непредсказуемыми последствиями, или белоэмигранты получат срок за хулиганство, который большая часть из них проведет на больничных койках.
- Можете им даже не сообщать о наказании, - сказала Юля, - они и не узнают!
- Хорошо, а кто договорится с владельцем бильярдного зала? - в отчаянии спросил капрал.
Друзья переглянулись и дружно пожали плечами.
- Может быть, капитан Овечкин? - предположил Валерка. - Ведь это была его идея - немного поиграть...
24
Яшка бегом кинулся в поисках ближайшего телефона. В частных домах вроде сапрыкинского их не могло быть, а ближайшие каменные дома находились на соседней улице. Цыганков нашел здание райкомхоза и оттуда позвонил Ларионову.
- Понятно, - сказал Даниил, выслушав доклад цыгана. - Заканчивайте обыск и везите обоих задержанных ко мне.
- Дань, нужно на границу скорей сообщить!
- Я знаю.
- Скорее, Данька!
- Центральная три дня не работает, а наш аппарат позавчера шальной пулей разбило. Ребята чинят.
- Может, я до ближайшей станции рысью, а?
- Яшка, гонца я пошлю, а вы с Ксанкой сюда возвращайтесь.
- Есть, командир.
Цыганков понимал, почему Даниил так спокойно говорит. Если Бурнаш действительно отправился в Бендеры, на ближайший пограничный пункт, то он в дороге уже больше суток, и они опоздали. Но смириться с этим Яков не мог и готов был прямо сейчас скакать в погоню. Только твердый приказ командира заставил его вернуться в дом Сапрыкина. Оксана уже приняла команду на себя, и обыск заканчивался. Кроме револьвера, на чердаке нашелся еще обрез и коробка с винтовочными и револьверными патронами.
- Посмотри-ка, - Ксанка показала Яшке на маленький столик в углу комнаты. На нем были карандаш, блокнот и тарелка с горсткой свежего пепла.
Боцман поглядел в ту же сторону и равнодушно отвернулся. Не такой он дурак, чтобы оставлять улики. Расшифровав письмо Кудасова, он сжег и его, и листок с расшифровкой. Ни за что он не признается, что был агентом. Сбил его цыганенок очной ставкой, но теперь Боцман передумал. А Илюхе, если что, плюнет в глаза и скажет, что первый раз видит.
Ксанка взяла со столика тарелку, карандаш, блокнот и прибавила к уликам.
- Закончили? - спросил Яков.
- Да, - сказала Оксана, - только как мы это доставим?
- На его телеге и отвезем, - кивнул Цыганков в сторону Сапрыкина, все равно лошадь бросать негоже.
В дороге чекисты следили, чтобы арестованный с мальчишкой не разговаривал, а в коридоре ЧК усадили их на разные скамьи.
Насти не было, а Данька уже сидел за столом, только необычная бледность выдавала его ранение. Яша и сестра подробно пересказали ему историю ареста и обыска Сапрыкина.
- А что с телеграфом?
- Чинят, - сказал командир. - Остапенко я на станцию послал, пока не возвращался... Давайте Сапрыкина сюда.
- Доброго здоровьичка, гражданин начальник, - сказал с порога Николай Иванович.
- Проходите, садитесь.
Боцман сел на приготовленный стул боком и глядел в сторону. Данька остался за столом, а остальные Мстители устроились у стенки.
- Ваше имя?
- Сапрыкин Николай Иванович, вон ведь пачпорт мой перед вами.
- Давно связным работаете у Бурнаша?
- Я радиотехником работаю. А с атаманом делов не имею. Попросили меня записочку передать - я и сделал.
- Сколько раз?
- Один.