Бессилен был даже канцлер, который в ближнем королевском кругу славился доводами разума. Но даже он напрасно доказывал принцу, что Нопличек — чрезвычайно достойное имя и что есть имена и похуже. Вот взять, например, друзей принца. Как их зовут? Нопля и Ноплюсик. Фу, какие смешные имена! Однако же и такие бывают на свете. А под конец разговора канцлер вдруг разоткровенничался и сказал, что имена его собственных детей, когда он в ближайшее время женится, будут тоже не подарок — Ноплиз и Ноплиза.
Но принц не желал слушать никаких доводов. Он требовал, чтобы вот прямо сейчас его стали называть как-нибудь по-серьёзному: Нопломир, Ноплодар, Ноплогор, Нопломор или Ноплобой, или как-нибудь по-другому, но менее героически. Он ревел и отказывался есть овощные супы.
В конце концов, королю надоели капризы сына, и он срочно издал указ, которым решительно отменялись все школьные каникулы. Принц должен вернуться в школу, где ему всё лето будут читать различные поучительные истории про то, как даже из самых маленьких мальчиков и даже с самыми смешными именами и прозвищами со временем вырастали великие мыслители, великие государственные деятели и великие полководцы.
Паника учителей была связана именно с этим. Их срочно вызвали во дворец.
Глава 21. Королевская школа — директор Ноплектор — первое правило ноплянского языка
Посидев немного на задней парте и уже слегка там освоившись, смелый рядовой Ноплиан стал прислушиваться к тому, что происходило у доски. Там учителя всё ещё продолжали галдеть, будто доказывали друг другу какую-то сложную теорему. И вдруг всё затихло. Потом послышалось «шур-р-р!» — и наступила мёртвая тишина. В следующую же секунду учителя выстроились в шеренгу, и в класс вошёл канцлер Ноплер. Он медленно прогулялся от двери до окна, потом поглядел себе под ноги, потом осмотрел потолок и лишь после этого обернулся на дверь. В класс вошли три ноплёнка. Это были принц Нопличек и его друзья Нопля и Ноплюсик. Все они были в одинаковых курточках и шортиках жёлтого цыплячьего цвета.
Смелый рядовой Ноплиан невольно даже привстал, чтобы лучше рассмотреть учеников, но тех быстро посадили за передние парты, так что сзади виднелись только три стриженых затылка.
Канцлер Ноплер внимательно посмотрел, хорошо ли ноплятам сидится, и лишь затем повернулся к шеренге учителей. Тотчас в помещении раздался чей-то очень хорошо поставленный голос:
— К прослушиванию государственного гимна вольного и независимого королевства Нопландия-а… всем встать!
Три стриженых затылка мгновенно подскочили вверх, да и солдат тоже оказался на ногах. Репродуктор на стене сначала прерывисто похрипел, и вдруг из него раздалось очень громкое и очень резкое пение коноплянки. Все в классе сразу сделали вид, что они нисколько не морщатся и не хотят чем-нибудь заткнуть уши, как бы понимая, что птичка просто не умеет петь в помещении.
Пока звучал гимн, канцлер Ноплер то и дело поднимал одну бровь, поглядывая на стоящего за последней партой солдата.
Этот рядовой в малиновом мундире показался канцлеру чем-то знакомым, но что он тут делает, оставалось совершенной загадкой. Когда гимн закончился, Ноплер сделал знак рукой «продолжайте без меня» и двинулся в конец класса. Там он сел за другую свободную парту, выпрямил спину и покосился на Ноплиана. Смелый рядовой покосился в ответ. Канцлер глянул свысока и надменно. Ноплиан опустил голову и принялся отколупывать краску с парты. К счастью, тут прозвенел звонок, и канцлер ничего не сказал, потому что разговаривать во время урока не разрешается даже всесильным и всемогущим.
Как и всякий первый урок после летних каникул (пусть и прерванных столь жестоко), это занятие тоже начиналось с приветствия директора школы. Директором был нопл по имени Ноплектор. Это было существо с маленькой головкой и сильно выпяченной, как у голубя, грудью. Директор выступил вперёд и встал перед классом, слегка покачиваясь на своих тоненьких ножках. Его торжественный взгляд был устремлён поверх учеников и крепко прикован к одной из задних парт. Канцлер Ноплер чуть заметно опустил веки.
Свою речь директор школы начал с короткого рассказа о том, как однажды один простой заурядный нопл, самый обыкновенный нопл, которого никто никогда не замечал, вдруг сделался птицей высокого полёта. Канцлер Ноплер улыбнулся уголком рта и ещё ниже опустил веки. Директор воодушевился и начал страстно рассказывать об исключительно важной роли птиц высокого полёта в жизни их страны, а конкретно в усилении её обороноспособности, в повышении благосостояния, в просвещении и образовании, а также в становлении и развитии великого ноплянского языка. После этого директор начал обращаться напрямую к Нопличеку, Нопле и Ноплюсику, а вернее, выкрикивать слова в воздух непосредственно поверх них, сидящих на первой парте.